Последний барьер

— Жалею, что не успел убить тебя до того, как ты разнюхал про Мадейру! — процедил тот также по-русски, стиснув кулаки. — Жалею, что не могу сделать это здесь и сейчас. А то, что ты снова превратился в пуэрториканского бандита и не придумал ничего лучше, как лететь со мной одним рейсом, это розыгрыш вполне в твоём духе. Что с того, что я опознал тебя в самолёте? Куда мне было деваться? Выпрыгивать за борт без парашюта?… Итак, Ведомство меня раскусило, нашло мою ахиллесову пяту и взяло под колпак. Что теперь, если убивать меня вы, как я понимаю, не намерены? Начнёте шантажировать, угрожая моей семье?

— Не скрою, я рассматривал подобный вариант, — признался мордоворот, не изменившись в лице, — и отмёл его как слишком ненадёжный. Шантажировать тебя — всё равно что нести в руках взведённую бомбу, понятия не имея, на какое время установлен таймер её взрывателя. Я не настолько рисковый человек, чтобы играть в подобные игры. Поэтому и предпочёл, чтобы ты по-прежнему считал меня своим другом. Ну, или, на худой конец, не думал обо мне как о враге.

— Считать тебя другом?! — удивился одноглазый. — А ты, Трюфель, случаем, не рехнулся? Талерман знает о тебе всё, что знаю я. Он обещает мне за твою голову большую премию. И знаешь что? Я вовсе не желаю от неё отказываться. И при первом же удобном случае разыщу тебя в Зоне и убью. И если мне это вдруг удастся, я не испытаю ни малейшего угрызения совести, пускай ты и вытащил меня тогда из полыньи. А знаешь почему? Потому что по большому счёту ты мало чем отличаешься от Талермана, чью голову я также с превеликим удовольствием отрезал бы, кабы моя жизнь не зависела сегодня целиком от этого человека.

— Что ж, — развёл руками пуэрториканец со странным прозвищем Трюфель. — Честность в ответ на честность — это мне нравится. Я умею ценить в людях искренность, а особенно когда эти люди — мои враги… Но ты мне не враг. И сейчас я тебе это докажу.

Громила отступил от перил, вновь ухмыльнулся и, ни слова не говоря, направился вниз по лестнице.

— Эй! — окликнул его старовер. — Какого чёрта?! Что за игру ты, мать твою, опять затеял?

— Не стоит благодарности! — обернувшись, с усмешкой отозвался Трюфель. — Невелик был труд: позвонить кое-кому от имени твоего друга, чтобы передать номер и дату твоего авиарейса. Прости, что испортил сюрприз, который ты готовил. Слишком велико было искушение это сделать, вот я и не удержался… Ладно, бывай! Ещё увидимся!

И громила, приложив палец к губам, указал куда-то наверх. А затем, уже не оглядываясь, заторопился дальше, как будто хотел наверстать время, которое он затратил на этот короткий разговор.

Одноглазый повернулся туда, куда указывал набивающийся к нему в друзья недруг и заметил стоящих наверху лестницы стройную женщину и девочку-подростка. Первой было на вид около сорока, второй — не больше двенадцати. Обе выглядели загорелыми, хотя из-за типично славянской наружности их вряд ли можно было счесть местными уроженками.

За кого принял их прилетевший из Лиссабона русский, неизвестно. Но едва он увидел эту парочку, как вмиг забыл об уходящем пуэрториканце и уже ни разу не оглянулся ему вслед. И вообще никуда больше не смотрел, а, застыв на месте в полной растерянности, не сводил взора с женщины с ребёнком. Те так же молча глядели на него и тоже явно испытывали неуверенность. Которая, однако, не походила на испуг, вызванный не слишком приятной внешностью одноглазого. Здесь крылось нечто иное. Такое, о чём незнакомый с этими людьми наблюдатель вряд ли мог бы вот так с ходу догадаться.

Впрочем, он понял бы всё по вопросу, какой задала одноглазому девочка, нарушив это затянувшееся, неловкое молчание. Вопрос девочки был предельно лаконичен и состоял всего из одного-единственного слова. Но именно оно, вылетев из уст ребёнка, проливало свет на эту странную встречу, что состоялась сегодня на берегу далёкого от сурового Пятизонья солнечного тропического острова:

— Папа?…

* * *

Сектор «Атлантика». 15 мая 2058 года.

Подразделение: «Гермес».

Классификация: итоговый отчёт №7/18.

Приоритет: высокий.

Крайний срок резолюции: двое суток.

«Трюфель — Стратегу:

Довожу до вашего сведения об успешном окончании первой стадии операции «Завещание Дядюшки».

Введение в игру сторонней фигуры (опер. досье №486-Альфа), далее именуемой «Фаворит» либо Ф., прошло по схеме неконтролируемого внедрения. На полноценную вербовку и подготовку Фаворита не было ни времени, ни возможности. К тому же я не исключал, что Дядюшке удастся переиграть его и перевербовать. Этот прогноз подтвердился, в связи с чем я принял решение отменить стандартный тактический сценарий и задействовал альтернативный. О чём вам было выслано соответствующее уведомление за №15/668.

Нынешний статус Фаворита могу охарактеризовать так — умеренно-враждебный. Тем не менее его высокая полезность для нас остаётся совершенно очевидной, в чём вы можете убедиться, прочтя нижеследующую информацию.