Последний барьер

Во вторник утром мне вдруг пришло письмо, отправленное из Дарема, и я смотрел на него, не веря своим глазам: во-первых, почти никто не знает, что я здесь; во-вторых, кому вообще понадобилось писать мне? Я положил его в карман, чтобы раскрыть в одиночестве, и позже похвалил себя за это: письмо было от старшей дочери Октобера. Вот это да!

Письмо она отправила с территории своего университета. Вот что я прочитал:

"Уважаемый Дэниэл Рок!

У меня к вам большая просьба: пожалуйста, заедьте ко мне в любой день на этой неделе. Мне нужно с Вами поговорить.

Искренне Ваша

Элинор Таррен".

Наверное, Октобер передал для меня какие-то сведения или хочет мне что-то показать, а возможно, будет лично, но не решился написать сюда напрямую. Интересно! Я попросил Касса отпустить меня на полдня и получил отказ. Только в субботу, сказал он, да и то если не будет никаких нареканий.

Как бы не было поздно! Ведь до субботы еще далеко, к тому же она может на выходные собраться в Йоркшир. Во вторник после ужина я пошел в Поссет и написал ей, что приехать смогу только в субботу.

В субботу утром мне досталось шесть лошадей: на место Чарли пока никого не взяли, а Джерри уехал с Роскошным на скачки. Эдамс, как всегда, приехал последить за погрузкой своих охотничьих и поговорить с Хамбером. На меня тратить время и энергию не стал — слава Богу. Он провел в конюшне двадцать минут и десять из них — возле денника Мики, с перекошенным от злобы лицом.

Временами на Касса что-то находило, и он вдруг добрел. Вот и в тот день он взялся помочь мне закончить работу до обеда — помнил, что я у него отпрашивался. Я удивился, но поблагодарил его за помощь, а он: сейчас, мол, всем приходится пахать сверх нормы (кроме него, кстати говори), одного конюха не хватает, а скулю я меньше других. Да, это ошибка, изображать из себя бессловесную скотину — тоже не дело.

Я помылся, насколько позволяли условия: нужно было согреть воду в чайнике, потом поливать на себя в белую раковину. Побрился тщательнее обычного, глядя на себя в засиженный мухами осколок зеркала, а вокруг толкались парни, собиравшиеся в Поссет.

Туалеты, в которых бы по бы не стыдно появиться на территории женского колледжа, остались в шкафу у Октобера. Я вздохнул, натянул черный, со стоячим воротником свитер, цвета воронова крыла брюки-дудочки, черную кожаную куртку. Потом посмотрел на свои остроносые туфли. Нет, только не это. Я как следует поскреб во дворе под краном сапоги и надел их.

Что ж, какой есть, такой есть. Я пожал плечами, снял с мотоцикла полиэтилен и помчался в Дарем.

Глава 13

Колледж стоял около солидной дороги в три полосы, в одном ряду с другими внушительными зданиями, сразу чувствовалось — здесь грызут науку. Я подрулил к стоянке и поставил мотоцикл возле длинной шеренги велосипедов. За велосипедами — шесть или семь маленьких машин, и среди них — красный двухместный «жучок» Элинор.

Я подошел к большой дубовой двери с табличкой «Студентки» и открыл ее. Справа за столиком привратника сидел угрюмый мужчина средних лет и смотрел в какой-то список.

— Простите, — обратился к нему я, — подскажите, пожалуйста, где найти леди Элинор Таррен?

Он спросил мою фамилию и медленно стал водить пальцем по списку.

— «Дэниэл Рок — к мисс Таррен. Пожалуйста, проводите до комнаты». Все верно. Идемте.

Мы пошли по длинным коридорам со многими поворотами — без провожатого я, пожалуй, и вправду бы заблудился. Вдоль обеих стен двери, на каждой, в металлической окантовке, табличка с фамилией или каким-нибудь названием. Наконец, поднявшись на два лестничных марша и сделав еще несколько поворотов, мы остановились около одной двери.

— Вот, пожалуйста, — произнес привратник ровным тоном. — Это комната мисс Таррен.

На табличке было написано: «Мисс Э.С.Таррен». Я постучал. Мисс Э.С.Таррен открыла дверь.

— Входите, — пригласила она. Без улыбки.

Я вошел, и она закрыла за мной дверь. Я молча оглядывал ее комнату. Я так привык к убогости своего жилища у Хамбера, что был слегка ошарашен — забыл, что бывают комнаты с занавесями, ковром на полу, мягкими креслами, диванами, подушками и цветами. Большой стол, заваленный книгами и бумагами, книжная полка, кровать с голубым покрывалом, комод, высокий стенной шкаф, два кресла. Приятная комната, уютная. Работать в такой — одно удовольствие. Будь у меня сейчас время задуматься, я, наверное, испытал бы зависть. Ведь именно все это я потерял из-за внезапной смерти моих родителей — лишиться возможности учиться.

— Садитесь, пожалуйста. — Она указала на одно из кресел.

— Спасибо.

Она села напротив, но смотрела почему-то не на меня, а в пол. Серьезное лицо, даже нахмуренное, — похоже, Октобер просил ее сообщить мне что-то малоприятное.

— Я попросила вас приехать, — начала она, — потому что должна извиниться перед вами, а это, оказывается, не так легко.

— Извиниться? — озадаченно пробормотал я. — Но за что?

— За мою сестру.

Не надо, — решительно возразил я. За последние месяцы я снес столько унижений, что оказаться в положении униженного не желал никому.

Она покачала головой.