Последний бой

Управление этой навороченной яхтой было компьютеризовано по максимуму: осталось лишь вызвать на экран компьютерный планшет и забить новые координаты для системы «автопилота». Проставив временные параметры, Рейндж перезагрузил систему, протестировал, потом, убедившись, что все «тип-топ», стал устанавливать под съемный «рыбинс», рядом с топливным бачком, взрывное устройство — эти ребятки приволокли примерно три кило «пластита», этого количества хватит сверх головы. Таймер — на двенадцать часов, то есть на полдень следующих суток (которые, впрочем, давно уже наступили). Следуя под движком, «средним ходом», чуть в стороне от маршрута на Балеарские острова, минуя «зоны разделения», где ходят грузовые суда, эта красавица яхта, превращенная волею случая в некое подобие «летучего голландца», успеет порядком отойти от побережья. Ну а там уже в установленное время сработает таймер мощного взрывного устройства... И все концы, как говорится, в воду!

На рассвете мужской голос вышел в эфир на волнах УКВ и по-английски сообщил оператору местного «Порт-контроля», что борт такой-то, с такими-то позывными, поднял якорь и просит добро на выход из бухты.

Оператор, у которого за день случались сотни подобных вызовов, тут же отозвался и дал добро на выход.

Красавица яхта, практически бесшумно вспенивая за собой воду, совершила несложный маневр и пошла носом к выходу, управляясь согласно заложенной Рейнджем программы. Ну а сам Мокрушин отвалил от борта и направил катер к причалу, но не к причалу «Браво», а к другому — «Чарли».

Над Лазурным берегом, над великолепным курортным побережьем, занимался новый день.

Решающий день.

Глава 32 Куй железо, не отходя от кассы, или «Любители экстрима-3»

Представительское авто «Ауди-Е8» подкатило к парадному отеля «Мэридин» в указанный водителю срок — ровно в десять утра по местному времени.

Десятью минутами позже из дверей четырехзвездочного отеля показались двое мужчин, одетых в деловом стиле, оба с портфелями, подстриженные, гладко выбритые и пахнущие дорогим мужским парфюмом — это были банкир Захаржевский и его деловой партнер Андрей Бушмин. Водитель открыл перед ними дверцу салона, а старший детектив «Мэридина», сопроводивший их до лимузина, проводил двух русских, отправляющихся на какое-то деловое мероприятие, почтительным полупоклоном.

Еще через несколько минут водитель наемного лимузина доставил двух своих пассажиров к парадному одного из расположенных в центре Антиба банков, чье здание, заложенное около полутора веков тому назад, было построено в старом, добротном, «колониальном» стиле.

Это был местный филиал парижского «Империал-банка», столичную штаб-квартиру которого Захаржевский и Бушмин посетили еще на прошлой неделе, подписав в кабинете управляющего «клиентские договора» и осуществив перевод некоторых денежных сумм — достаточно, надо сказать, внушительных — на корреспондентские счета.

Практически в одно время с ними к зданию антибского филиала парижского «Империал-банка» подкатил еще один лимузин темного цвета, с тонированными стеклами: это прибыл прямо из аэропорта господин Серебрянский, которого в поездке на Лазурный берег — транзитом через Париж — сопровождал один лишь «референт», немногословный мужчина лет тридцати пяти, превосходно владеющий несколькими европейскими языками, включая английский и французский.

Аркадий Львович — по ряду веских причин — подписался на полномасштабное сотрудничество с федеральной властью, частью которой — и это тоже нужно иметь в виду — он до недавних пор являлся и сам.

Иными словами, ознакомившись с вариантами, включая будущее его собственных близких, оставшихся покав России, он сделал правильный выбор и поставил «запятую» в нужном месте.

* * *

К предстоящему им мероприятию здесь, в антибском банке, все уже было готово.

Несколькими минутами ранее русских деловых людей в банк подъехал известный парижский адвокат Анри Мишон: он будет присутствовать на сегодняшнем деловом мероприятии — таково пожелание самих «клиентов», о чем был извещен управляющий местным филиалом «Империал-банка».

Сам управляющий, мужчина пятидесятилетнего возраста, длинный, сухощавый, как жердь, смахивающий внешне более на англосакса, нежели на южанина-француза, лично встречал всех прибывающих господ у двери банка, жал им руки и даже пытался изобразить на своем аскетичном лице некое подобие радушной улыбки.

* * *

Мсье Анри Мишон, выполняя инструкции своего нынешнего клиента Жоржа Захаржевского, предложил русским господам, перед тем как будут произведены дальнейшие действия, пройти на несколько минут в специальное звукоизолированное помещение, где они все могли бы, если вдруг возникнет такая необходимость, перекинуться словцом или же уточнить какие-то нюансы.

Когда они оказались вчетвером, адвокат и трое русских, — «референт» скромно уселся на диванчике в вестибюле, дожидаясь возвращения своего шефа Аркадия Львовича, — Мишон, глядя на выглядящего несколько бледнее, нежели обычно, московского чиновника, перейдя на английский, спросил: