Последний бой героя

Людмила могла бы начать спорить, доказывая, что она не представляет угрозы для всемогущего колдуна и его ходячих мертвяков, но решила поберечь силы, понаблюдать за помощницами и няней, хотевшими быстренько покинуть спальню новобрачной. Они даже не оглядывались.

Когда они выходили из дверей, сделанных из серебра же, как и многое здесь, Людмила заметила, что левая створка вообще почти не открылась, упёршись во что-то. Или в кого-то. Ах, ну да. Там стоял тот рослый немигающий дядька, больше похожий на камень – даже не посчитал нужным отойти. Ему сказали стоять – он стоит, выходите, как хотите.

Когда они вышли, наступила почти полная тишина. Ветер за окном завывал уныло и безысходно, наверное, на вершинах всегда или почти всегда ветер. Где-то в замке играла арфа… Людмиле подумалось, что Черномор сидит на своём троне, и при нём всегда есть шут, музыкант и один из этих восковых рыцарей.

Она вернулась обратно к ложу. Есть не хотелось, спать тоже. Оставалось только ждать обеда, чтобы была возможность найти другой путь побега… Конечно, она не сомневалась, что ни Владимир, отец её, ни сам Руслан не будут сидеть без дела…

Она снова подумала и вскочила с кровати, бесшумно подбежав к дверям. Вроде тихо. Людмила взялась за резную каменную ручку и медленно надавила её вниз. Щелчок был сильный, но дверь не открылась – с той стороны её подпёрли засовом.

– Эй! – крикнула она и стала стучать. – Чего Вы меня заперли тут? Или мне до обеда здесь сидеть?

Пока отзыва не было… Но кто-то заторопился сюда и поспешно открыл засов, Людмила же отскочила, внезапно испугавшись. Она находилась в чудовищном логове, где, вероятно, была убита не одна такая «царица», отказавшаяся вступать в брак с местным колдуном, и вести себя вызывающе казалось не лучшей идеей.

Послышался возглас «да отойди ты!», и в приоткрытую щель между створками заглянула няня своим бегающим серо-коричневым глазом.

– Что случилось у Вас?

– Мне хочется прогуляться… или это возбраняется?

Няня замялась, вертя своим толстощёким лицом по сторонам.

– Зачем мне сидеть в комнате, словно птице в клетке? Тут же некуда бежать…

– Хорошо, – согласилась женщина, вздёрнув брови. – Эй, ты, погуляй с ней.

Людмила вышла в коридор, устланный красным толстым ковром. Стены же были увешаны яркими фонарями, куда более искусно выполненными, нежели чадящий светильник у старца в пещере. Верхняя часть стены была украшена золотистыми узорами, а нижняя – красными – из самоцветов. Чуть ли не напротив её спальни была дверь – там жила служанка-няня, поэтому она так быстро появилась здесь.

Восковолицый рыцарь закрыл дверь за Людмилой и шагнул к ней, она отскочила, он – снова шагнул ближе. Будто его тянул невидимый канат. Или будто он прилипнуть хотел.

– Не бойтесь его, – сказала няня. – Просто идите, а на него не смотрите. Как захотите – вернётесь.

Людмила видела, что приставленный к ней булыжник не смотрел на неё, лицо его было направлено в сторону, двигался он по наитию. Но она не сомневалась, что при её побеге этот медлительный вылепленный стражник превратится в прекрасно обученного разъярённого пса.

Невеста Руслана медленно пошла вперёд, слыша неотступный топот за собой. Перед ней возник поворот налево, превращающийся в лестницу вниз. Стало быть, её спальня находилась на последнем этаже. Спуск был не очень длинным; широких ступеней, укрытых почти бесконечным ковром, было штук двадцать, а затем начинался ещё один коридор. Чернолатник почти наступал ей на пятки, но продолжал молчать.

Людмила, выйдя на этот этаж, обнаружила в стене справа огромные ворота – серые, дощатые, закрытые на засов. С левой же стороны доносилась музыка – играющий на арфе музыкант не замолкал ни на минуту.

– Я могу посмотреть?! – обратилась Людмила к охраннику, но тот молчал и на неё не смотрел. Она подошла к воротам и с усилием подняла стальной засов, а затем потянула одно полотнище на себя… Ворота приоткрылись, и тут же пронизывающий ветер ворвался внутрь со свистом. Ещё одно усилие – и Людмила задохнулась от порыва ветра, ударившего в лицо. Перед собой она увидела другую лестницу с заваленными снегом ступенями, ведущими куда-то вниз.

В этот момент её сердце чуть не остановилось от испуга – прямо на плечо ей опустилась холоднющая, липкая ладонь её охранника. Он как бы намекнул ей, что туда ей пока спускаться нельзя.

– Эй! – грубый окрик сзади. Сиплый, мужской. – Куда?!

Людмила решила повременить с риском и медленно закрыла дверь, но на засов запирать не стала. Она оглянулась – в коридоре стоял низкорослый мужичок в серо-розовых шароварах, белой рубахе, нежно-оранжевой безрукавке и такого же цвета островерхих туфлях, а голову его увенчивала большая бесформенная шапка. Он смотрел как-то очень уж зло, как будто раздумывал вмазать ей от души по голове локтем.

– Мне позволено, – сказала Людмила. – Я в гостях у твоего хозяина.

Арап недовольно хмыкнул, но сказал другое, заметно смягчившись:

– Тогда Вам сюда, барышня. Проходите скорее, будьте добры.