Последний бой майора Петтигрю

— Теперь о цветах, — продолжила Дейзи, отпуская их взмахом. — Я думаю, это будут пальмы и, может быть, бугенвилеи?

— Попробуйте найти бугенвилеи в ноябре, — фыркнула панама, и майор с Алеком ускользнули.

— Ставлю пять фунтов, что они ее с грязью смешают, — сказал майор.

— Племянница лорда Дагенхэма, — сказал Алек. — Она, кажется, живет сейчас в его особняке и занимается всем подряд. Дейзи в ярости, так что поберегись. Она на всех срывается.

— Меня нисколько не страшит Дейзи Грин, — соврал майор.

— Тогда выпьем, — заявил Алек. — Полагаю, следует выбрать джин с тоником.

Гриль-бар представлял из себя зал в эдвардианском стиле с высокими потолками. Из застекленных дверей открывался вид на террасу, восемнадцатую лунку и море за ними. За дверями в восточной части зала находилась пристройка со сценой, которую использовали во время многолюдных мероприятий — таких, как ежегодный бал. Стена за длинной ореховой стойкой была увешана портретами бывших председателей клуба, под портретами тесными рядами стояли бутылки. Портрет королевы (дурная репродукция в дешевой рамке) висел точно над группкой ликеров кислотных цветов, к которым никто никогда не прикасался. Майор усматривал в этом некий намек на измену короне.

Обстановка состояла из жмущихся друг к другу потертых и продавленных кожаных кресел и нескольких столов у окон — зарезервировать их можно было только через бармена Тома. Это помогало предотвратить монополию дам, которые в противном случае заказывали бы места по телефону и оккупировали бы их. Вместо этого заканчивавшие игру первыми заглядывали к Тому, который откладывал тряпку или вылезал из погреба, чтобы занести имена в амбарную книгу. Многие члены клуба стремились попасть в число избранных счастливцев, чьи имена Том записывал лично. Майор к ним больше не принадлежал. Со времен эпизода с куриными фрикадельками он предпочитал перехватить бутерброд у барной стойки или усесться в кресла вдалеке от столов. Это спасало их с Алеком не только от комковатого соуса и жиденького крема, но и от мрачного обаяния официанток, вечно пребывающих в состоянии с трудом сдерживаемого бешенства. Многие из них явно страдали из-за болезни, приводящей к появлению многочисленных дыр на лице: майор не сразу догадался, что правила клуба запрещают его работницам носить украшения и эти дыры были всего лишь следами от вынутых сережек.

— Доброе утро, джентльмены. Как обычно? — спросил Том, уже ставя стакан рядом с зеленой бутылкой джина.

— Мне двойную порцию, — ответил Алек, картинно вытирая лоб носовым платком. — Господи, едва ноги унесли.

— А мне половину, пожалуйста, — сказал майор.

Оба они заказали сэндвичи с сыром и ветчиной. Алек попросил принести ему салат и кусок рулета с джемом, который подавали только по пятницам и чрезвычайно быстро разбирали.

Алек твердо верил, что придерживается здорового образа жизни. На обед он всегда заказывал салат, хотя неизменно ограничивался тем, что съедал декоративную помидорку. Он упорно настаивал, что употребляет алкоголь исключительно во время принятия пищи. Как-то раз майор застал его в незнакомом пабе — в тот момент в роли пищи выступали свиные шкварки и маринованные яйца.

Едва они устроились на высоких стульях, когда в бар вошли четверо, все еще смеясь после какого-то происшествия на поле. Майор узнал отца Кристофера, Хью Уэтстоуна и — с удивлением — лорда Дагенхэма, который крайне редко посещал клуб и играл в гольф настолько плохо, что порой некоторые игроки все же нарушали этикет. Сопровождал их незнакомец, чьи широкие плечи и неуместно розовая тенниска выдавали в нем американца. Двое американцев за две недели — признак начинающейся эпидемии, подумал майор.

— Шоу, майор, как поживаете? — Дагенхэм хлопнул Алека по спине, после чего сочувственно сжал плечо майора. — Соболезную вашей потере, майор. Чертовски жаль терять такого человека, как ваш брат.

— Благодарю, ваша светлость, — майор встал и наклонил голову. — Вы очень добры.

Лорд Дагенхэм умел возникать вдруг из ниоткуда, будучи в курсе, однако, всех последних деревенских новостей. Майор порой гадал, не посылает ли его секретарь в Лондон факсом сводки последних событий. Его тронули слова лорда — так же как и его неизменно уважительное обращение. Он мог бы спокойно называть его Петтигрю, но, тем не менее, предпочитал называть по должности. И майор в свою очередь никогда не позволял себе фамильярности по отношению к лорду Дагенхэму, даже за его спиной.

— Фрэнк, позволь представить тебе майора Эрнеста Петтигрю, Королевский Сассекский полк, и мистера Алека Шоу — раньше он участвовал в управлении банком Англии. Господа, это мистер Франк Фергюсон, он приехал к нам из Нью-Джерси.

— Приятно познакомиться, — сказал майор.

— Фрэнк занимается недвижимостью, — добавил лорд Дагенхэм. — Один из крупнейших застройщиков на Восточном побережье, специализируется на курортах и торговых центрах.

— Да ладно, Даг, не преувеличивай, — вмешался Фергюсон. — Всего лишь небольшое семейное дело, которое мне оставил папаша.

— Вы занимаетесь строительством? — поинтересовался майор.