Последний бой (СИ)

— М-м-м… — не открывая глаз, Сильвия обняла его правую руку и, прижавшись плотнее, положила голову на плечо. Ну, что ты будешь делать, совсем умаялась за день, бедняга. Завтра надо дать подольше поспать.

«Да ты сам всё на свете проспишь!»

Это тоже было правдой. И он умаялся. Ник опустил веки и тут же, рывком, распахнул. Ещё не хватало и ему уснуть. Так и останутся оба тут до рассвета. Может быть, отпуск в самом деле необходим? Уж Сильвии-то точно. Он вздохнул и почесал свободной рукой затылок. Вот, что она здесь делает? Не на крыльце, а вообще. Рядом с ним. Какое у него есть право удерживать эту женщину подле себя? Симпатичную, молодую, здоровую, умную, а самое главное (и редкое) — добрую. Ей бы надо выйти замуж, рожать и воспитывать детей… Наверняка же есть где-то достойный мужчина, которого она может осчастливить, и который способен осчастливить её. А вместо этого ей приходится ежедневно гоняться за преступниками в компании полубезумного нестриженного пляжного плейбоя. Конечно, устанешь!

«А ты?»

«Что — я?»

«Если бы пришлось выбирать: остаться детективом и работать одному, или заняться чем-то другим, но с ней?»

А действительно? Согласился бы он работать с мисс Жирар в другой области. Дрессировать мартышек, печь пироги, или конструировать космические корабли?

«Корабли!» — завопил мальчишка. — «Я выбираю корабли!»

Может быть, может быть…

— Да просыпайся ты уже! — Ник схватил Сильвию за коленку и дёрнул уже намного энергичнее.

— Ну? Что ещё? — та нехотя зашевелилась, открыла глаза и, поразмышляв пару секунд, решительно отцепилась от напарника.

— Что происходит? — настойчиво потребовала разъяснений партнёрша. — Почему я сплю на твоём плече?

— Потому что оно мягче деревяшки. — Ник постучал по перилам. — А других плеч ты поблизости не нашла.

— И всё? — подозрительно спросила Сильвия.

— Всё, всё. Отправляйся в койку. От тебя уже всё равно никакого проку.

— А какой тебе нужен прок?

— Да никакой. Иди, спи.

— Угу. — Сильвия тяжело поднялась, держась за столбик, подпиравший крышу над крыльцом. — Спокойной ночи…

— И тебе того же.

— А ты собираешься ложиться?

— Конечно. Ещё минут пять посижу и лягу.

Её медленные и неровные шаги гулко звучали за спиной. Потом стукнула дверь, щёлкнул выключатель. Свет из спальни попал в коридор и частично добрался до крыльца. Привыкшим к темноте глазам он казался ярким. Свет отбросил тень сидящего человека на плитки дорожки. Тень была длинной, похожей на нахохлившуюся птицу, голова которой таяла там, где уже властвовали лучи уличного фонаря. Ник понял, что тишину разбавляет новый звук: поднявшийся ветер шелестел в кронах. Где-то завыли коты, тут же подключились собаки. Тишина была безвозвратно уничтожена. Очередной порыв разогнал стайку ночных бабочек вокруг фонаря, и одна из них, обратив внимание на новый источник света, устремилась к дому. Но в этот момент освещение погасло. Что, она уже легла? Не раздевалась, что ли? Неужели, так утомилась?

Ник встал, шагнул на веранду. Растерявшийся мотылёк сел на занавеску в проёме входной двери и сложил крылья. Задумавшись на пару секунд, Слотер закрыл дверь и запер изнутри на крючок.

— На всякий случай. — пояснил он мотыльку.

Ник не удержался и, миновав свою комнату, подошёл ко входу в спальню напарницы. У неё не хватило сил даже на то, чтобы занавесить дверь. И раскрытое окно. Ветер шевелил шторы по его краям, а снаружи был виден вечный символ островов: почти полная луна, просвечивающая сквозь пелену ползущих облаков. Сильвия спала с выражением совершенного блаженства на лице. Тапки стояли под кроватью, рядом с босоножками, а вот одежды нигде не было видно. Впрочем, судя по торчащему из-под одеяла голому плечу, платье она всё-таки сняла. И успела куда-то убрать. Шустрая…

Ник вернулся к своей двери и с тоской посмотрел на пустую, мёртвую постель. Никаких девиц. Легко сказать… Поразмышляв некоторое время, детектив вздохнул и решил навестить холодильник.

— Так ты что, не стал раскапывать? — голос Сильвии звучал недоумённо, словно напарник обещал ей перерыть весь остров.

— Одного раза хватит.

— Для чего хватит? — не унималась партнёрша в телефоне.

— Чтобы понять бессмысленность раскопок. Это такой способ сбить с толку того, кто идёт следом. Каспер, или кто-то там ещё, нарыл ям, чтобы мы ходили и думали: «Какой в этом смысл?»

— Ты думаешь, он про нас знал?

— Ну, не мы конечно. Любой, кто мог появиться на острове вслед за ним. Может, правда, он на самом деле думал, что завещание закопано у одного из углов, но не знал у какого…

— А вдруг, одна яма всё-таки настоящая?

— Что значит настоящая? Он же ничего не нашёл, раз всё ещё по музеям рыскает.

— Или нашёл и перепрятал. А хождение по музеям — это как раз путание следов. — гордым тоном озвучила свою версию напарница. — Тогда мы можем его поискать.

— Так он его мог куда угодно спрятать, не обязательно закопать. Но, по-моему, это столь же рискованно, сколь и бессмысленно. Нашёл, уничтожил — свободен. Скорее всего, он не хочет, чтобы мы догадались о направлении его поисков. Поэтому оставляет ложные следы.