Последний бой (СИ)

— Уж больно странное место. Эти деревья — не гумбо-лимбо. По-моему, это какие-то больные клёны и дубы. Они очень старые, когда-то, лет сто назад, а может и двести, с трудом смогли взойти, засыхали, пытались спастись, давая множество новых побегов… А потом, вдруг, оказалось, что все ветви живые, и начался бурный рост. Почему всё это произошло только здесь, в этом кругу? Может быть, разгадка в центре?

— Давай, я туда слазаю. У меня брюки, длинные рукава, капюшон. Надену очки, резиновые перчатки.

— Всё равно исцарапаешься. С твоим-то носом.

— Нос мой не трогай!

— И не собирался. Ладно, оставим эти загадки заказчику. А сейчас — пойдём обедать, а?

* * *

— Непонятно, зачем здесь эта стена? — Ник раздвинул очередной куст. За ним обнаружились всё те же замшелые камни и сухая земля между ними с редкими пучками травы.

— Стена?

— А как это ещё назвать?

Вдоль самой кромки обрыва возвышался каменный гребень. Народ явно не баловал своими визитами здешние края. Тропинка, ещё полсотни шагов назад широкая и утоптанная, тут терялась в густой траве и кустах кизила. Которые скрывали и обрыв. Если человек и добирался до этих мест, кроме них ничего и не видел. Даже океан угадывался только по звукам. Раздвигая ветки иногда можно было его разглядеть сквозь прорехи в рукотворной, по всей видимости, каменной преграде. Выйдя к берегу, они повернули направо и уже ярдов шестьдесят натыкались на эту стену. В уцелевших местах высота достигала семи-восьми футов, там, где стена обрушилась, было видно, что почти такой же была и толщина. Если столь внушительное сооружение так пострадало, ему либо очень много лет, либо здорово от кого-то досталось. Либо здорово досталось много лет назад.

— Просто рельеф такой.

— А это что, по-твоему, тоже такой рельеф? — за очередным кустом обнаружилось горизонтальное отверстие. Видимо, когда-то оно было довольно широким, человек мог пролезть, но теперь заросло травой настолько, что далёкий горизонт еле проглядывал. Ник протиснулся сквозь кусты, раздвинул стебли и попытался пролезть в дыру. Сильвия прошмыгнула мимо и вскарабкалась на стену в двух шагах левее, где та была существенно ниже.

Сменив домашний халат на свой умопомрачительный жёлто-зелёный, «канареечный» спортивный костюм, напарница полностью преобразилась. Добродушная, неторопливая домохозяйка с плавными движениями и тихой речью превратилась в девчонку-сорванца. Ничуть не смущаясь своим положением, она подошла к самому краю и глянула вниз.

— Ого! В самом деле, обрыв!

— Обрыв, обрыв. Смотри, не рухни туда. Собирай тебя потом по кусочкам.

— Сам смотри не застрянь, нашёл, понимаешь, лазейку.

— А ты хоть знаешь, что это за дырка?

— Дырка как дырка. Вывалился камень, или дождём размыло. — решив не нервировать партнёра, Сильвия спустилась на безопасный уровень и пробралась к нему вплотную. — Ты кстати, в самом деле, там не застрял?

— Это бойница, Сильви. Толщина стены такая, что одного вывалившегося камня недостаточно, чтобы создать подобное отверстие. Оно искусственное.

— Бойница? Для какого оружия?

— Для пушки, надо полагать. Кстати! — Ника вдруг осенило, и он ринулся искать свою лопату. Вернее, хотел ринуться. Застрять он, конечно, не застрял, но элегантно выбраться из узкого лаза на глазах у насмешливой подруги, увы, не получилось. Бравый сыщик с треском рухнул в кусты, крепким задом давя задом нежные побеги.

— Чего? Чего ты засуетился? — в меру своих возможностей Сильвия помогла ему подняться.

— Идём! — любимый инструмент торчал в траве, словно ждал хозяина.

— Да куда идти-то?

— Здесь недалеко.

Там, где последние следы широких народных масс в виде вытоптанной травы заканчивали дорожку, в пятачке сухой земли, торчала ржавая железка. Хотя, «торчала» — это слишком сильно. Выступала в виде бугорка где-то на четверть дюйма, а то и меньше. Ник энергично принялся окапывать почву вокруг, с трудом вгрызаясь в переплетения корней. Сильвия смотрела на его упражнения озабоченно-осуждающе. Дескать, похоже, перегрелся парень на Солнышке. Ископаемый предмет оказался извлечён гораздо быстрее и легче, чем ожидал землекоп, и был совсем не тем, чем ему представлялся. Но выдвинутую гипотезу вполне подтверждал. Взорам сыщиков предстала чугунная полоса, согнутая в дугу, длиной в фут, толщиной в пол-дюйма и шириной в три. На концах, в направлении предполагаемого центра дуги торчали два почти съеденных ржавчиной обрубка. Да и весь предмет, в силу своей древности, был покрыт коррозионными язвами. Кроме отполированного многими сотнями подошв участка наружной поверхности дуги.

— Решил собрать металлолом? — поинтересовалась Сильвия.

— На! — Ник протянул ей находку. Изобразив лёгкое отвращение, напарница всё же приняла «подарок».

— И что это?

— Колесо.

— Ты уверен? Я слышала о колёсах, но немного иначе их представляла.

— Точнее, кусок колеса. Это обод, а отсюда к ступице шли спицы. Всего их было, видимо, шесть.

— А от чего оно?

— От пушки.

— И как же ты догадался, что надо здесь копать?

— Заметил железку в траве, когда мы тут проходили.

— А я — нет…