Последний бой Василия Сталина

А потом понеслось. Перепечатка на перепечатке… «Нет числа спившимся и погибшим музыкантам и спортсменам, в 43 года в Казани от белой горячки умер Василий Сталин. Преобладающие причины пьянства у творческих людей хорошо объяснил Федор Достоевский: „…Чем более пью, тем более и чувствую. Для того и пью, что в питии сем сострадания и чувства ищу“» (Ф.М. Достоевский, «Преступление и наказание») .

До Достоевского мне далеко, равно, как и до философствований по поводу «пить или не пить». Удивляет другое — почему наших светил науки тревожат не причины смерти, а то, «как с таким мозгом еще живут»? К авторам этих статей у меня тот же вопрос, только в отношении их самих. Я очень хорошо понимаю и в какой—то мере даже сочувствую врачам, насмотревшимся на мозги алкоголиков, которые превратились в губку, но иногда, перед тем как трубить о чем—то «достоверном», стоит пораскинуть собственными мозгами. Хотя, возможно, воздействие современных «демократических» СМИ действуют на орган мышления не менее разлагающе, чем водка на пациентов наших словообильных профессоров. Так что пусть лучше завещают свой мозг собственному институту — глядишь, он тоже окажется похожим на губку, а может, и на что похуже…

Глава 6 Арест

…За них платили в розницу и оптом, в рассрочку и вперед,

Чтобы всерьез упрятать и надолго.

Конечно же, из ревности общественных забот!

Конечно, из приятельского долга!

А. Градский

На алкоголизм можно конечно списать многое, если не все. Но в трагические дни смерти отца Василий Сталин был трезв, как стеклышко. И причина тому была весьма основательная. Но об этом позже. Для того чтобы понять, почему арестовали Василия Иосифовича Сталина, следует разобраться, как и почему умер Иосиф Виссарионович Сталин. Для этого придется окунуться в события 1952–1953 годов, когда живой и вполне прилично чувствующий себя И.В. Сталин принимает решение избавиться от рвущихся к власти бездарей, бездельников и партократов, расплодившихся вокруг. Простым пинком таких людей из власти не выкинешь, поэтому нужен был повод. И повод был найден, материализовавшись в так называемом «деле врачей». В роковой для Сталина день, 13 января 1953 года, в газете «Правда» была опубликована «Хроника ТАСС», в которой шла речь о раскрытии органами государственной безопасности «террористической группы врачей, ставивших своей целью путем вредительского лечения сократить жизнь активным деятелям Советского Союза». Если бы Сталин ограничился этой «Хроникой…», то можно было бы подумать, что это лишь очередной взрыв антисемитизма и «дело врачей» просто вариант «дела сионистов». Но статьей в «Правде» (от того же 13 января) Сталин преждевременно (а потому и неосторожно) раскрыл карты: дело лейб—врачей членов Политбюро выглядело как дело самого Политбюро. В этой статье Сталин прямо указывает адрес искомых «врагов народа»:

1) «Некоторые наши советские органы и их руководители потеряли бдительность, заразились ротозейством»;

2) «Органы государственной безопасности не вскрыли вовремя вредительской, террористической организации среди врачей».

Сталин не замечает, что полностью воспроизводит ситуацию конца тридцатых годов, сажая на скамью подсудимых врачей Кремля. Он считает их «вредительство» почти закономерностью: «…История уже знает примеры, когда под маской врачей действовали подлые убийцы и изменники Родины вроде „врачей“ Левина, Плетнева, которые по заданию врагов Советского Союза умертвили путем умышленно неправильного лечения великого русского писателя А.М. Горького, выдающихся деятелей Советского государства В. В. Куйбышева и В.Р. Менжинского».

Левин был тогда личным врачом Сталина, как теперь Виноградов. Оба хотели убить Сталина по заданию «правых оппортунистов» и «врагов народа», находящихся на службе у иностранных разведок. Сталин остался жив лишь благодаря собственной бдительности, а органы НКВД ни тогда (Ягода), ни сейчас (Берия) не вскрыли вовремя «вредительской, террористической организации среди врачей».

Сталин заканчивает статью грозным предупреждением: «Советский народ с гневом и возмущением клеймит преступную банду убийц и их иностранных хозяев. Презренных наймитов, продавшихся за доллары и стерлинги, он раздавит, как омерзительную гадину. Что касается вдохновителей этих наймитов—убийц, то они могут быть уверены, что возмездие не забудет о них и найдет дорогу к ним, чтобы сказать им свое веское слово» («Правда», 13.01.53).

Вот тогда—то члены Политбюро и пришли к убеждению, что Сталин хочет их ликвидировать, и что характер его стал «абсолютно нетерпимым» (слова Хрущева. — Авт.), поэтому они решили предъявить Сталину ультиматум не только об освобождении врачей, но и об уходе со всех постов. Сделать это могли лишь те, кто имел еще реальную власть, — Берия, Маленков, Хрущев и Булганин, опираясь на армию (Захаров, Москаленко, Соколовский, Еременко) и полицию (Игнатьев).