Последний бой Василия Сталина

Баевский стал инструктором, как и многие другие хорошие летчики — кто—то должен был готовить пополнение. Но не менее хорошие летчики сразу попадали на фронт и защищали небо страны от фашистских стервятников. Сталин оказался именно среди этой части летного братства. С первых дней войны он в боевом полку. Пытаясь обезопасить сына Верховного, Василия переводят в Инспекцию ВВС, но совесть не позволяет ему отсиживаться в уютных кабинетах, и он вновь вырывается на фронт, вливаясь в ряды боевых летчиков в самый разгар битвы за Сталинград. Не думаю, что на фронте было спокойнее и безопаснее, чем в тылу. В чем тут вина Василия? В том, что отец не бросился отстаивать права для своего ребенка на все лучшее, как это делают современные руководители страны? Мне возразят, что, поступив в Качинскую Краснознаменную военную авиационную школу имени Мясникова, Василий оказался в привилегированном положении. Вначале — от страха ли, или заискивая перед дитем «отца народов» — начальство школы действительно определило его в отдельную комнату, но не надолго… Свидетельствует Ю. Манцуров, кандидат исторических наук: «В сентябре 1938 года в историческом формуляре Качинской военной авиационной школы начальник штаба сделал такую запись: „В школу направлен для обучения сын вождя нашей партии т. Сталина — В.И. Сталин“. В поступившем личном деле этого курсанта указывалось, что он родился 21 марта 1921 года, закончил 2–ю Московскую специальную артиллерийскую школу (несколько таких школ тогда работали в столице, а их воспитанники носили примерно такую же форму, какую теперь носят суворовцы).

По воспоминаниям старых качинцев, в частности Федора Никифоровича Ускова, проживающего в Бекетовке (он учился летать в одной с Василием учебной эскадрилье), этот юноша был колоритной фигурой. Лицом, небольшим ростом походил на отца. Он всегда был заметен в коллективе будущих летчиков своей самоуверенностью и напористостью. Не признавал никаких преград и не имел особых комплексов, на занятиях по аэродинамике или по материальной части самолета мог скаламбурить, вызвать смех всей эскадрильи.

Чтобы этого не случалось, его выделили в отдельную учебную группу и проводили с ним занятия индивидуально. Отдельно от других он жил и в самом начале обучения в Качинской школе — в гостинице, которая в военном городке называлась домом приезжих. Именитого новичка возили по окрестностям и по Севастополю на машине начальника авиашколы комбрига В.И. Иванова. А начальник штаба, чтобы развлечь Василия, стал катать его по крымским дорогам на мотоцикле. Дело завершилось тем, что «рокеры» свалились в кювет, а курсант при этом получил царапины лица и рук.

Возможно, именно этот случай был доложен отцу. И. Сталин решил подробнее узнать, как его сын постигает азы авиационных наук. Когда ему стали известны детали бытия Василия, в Качу поступила команда поставить его в общий строй, поместить вместе с другими в казарму и кормить из общего котла. Дело завершилось еще и тем, что начальник школы В.И. Иванов получил строгое наказание за такие вольности, которые он допускал в подчиненной ему авиашколе. Между отцом и сыном постоянно осуществлялась переписка. Несколько раз курсант Ф. Усков, к примеру, видел, как Василию приносили из штаба письма, по—видимому, написанные рукой отца, которые он тут же, в курилке, распечатывал и читал, вслух одобряя или очень не одобряя обращенные к нему слова и предложения.

Один из оплевывателей отечественной истории А. Колесник издал в Харькове свои откровения «Хроника жизни семьи Сталина». Честно говоря, большего набора слухов о тех временах я не встречал. Но о шедеврах этого автора позже. Пока воспользуемся воспоминаниями С.А. Туева, взятыми из этой книги. Это одно из типичных свидетельств, к тому же такая фамилия обнаружена в списках стоящих на довольствии Качинской авиашколы, а потому есть все основания доверять этим строкам.

«Когда В. Сталин прибыл в школу, то ему создали особые условия: жил он в отдельной комнате, часто получал посылки (правда, их сразу же приносил в казарму и делился со всеми), во многих мероприятиях не участвовал, — сообщает С.А. Туев из Москвы. — Спустя некоторое время всех собирают на плацу в школе, и какой—то полковник зачитывает приказ об освобождении начальника школы от своих обязанностей. После зачтения приказа читающий пояснил, что начальник школы снят за создание привилегированных условий В. Сталину. Василия сразу же перевели в казарму на общие харчи и махорку, и в дальнейшем ему никакой скидки уже не делали» (Колесник А. Хроника жизни семьи Сталина. — Харьков, СП «Интербук», 1990).

Как видите, отец не пекся о своем драгоценном сынуле. Скорее наоборот, он делал все, чтобы Василий ничем не отличался от остальных курсантов. Это подтверждается воспоминаниями практически всех его однокашников. Наиболее точную характеристику Василию Сталину, как мне кажется, могут дать именно они — курсанты Качинской авиашколы, то есть те люди, с которыми Василию довелось учиться.