Последний бой Василия Сталина

В статье особое внимание уделено штурмовой авиации, в которой дело с поставкой нормальных, пригодных для полетов штурмовиков обстояло не просто из рук вон плохо — оно было просто катастрофическим. Что же касается истребителей, то большая их половина была не готова к работе в воздухе. И это в разгар боев на Курской дуге! Это как же понимать? Вредительство и пособничество противнику? С кого спрашивать? Неужели Новиков не знал об этом? Он же как раз и занимался планированием воздушной поддержки пехоты во время боев за Курск, Тулу, Орел. Сколько напрасных жертв понесла пехота из того, что разваливающиеся штурмовики, легендарные Ил–2 просто не смогли подняться в воздух и оказать им помощь, расчистить путь к победе? Почему только каждый второй истребитель смог вступить в бой с немецкими бомбардировщиками, которые безнаказанно выжигали целые полки? Не лежит ли грех за души погибших солдат на Новикове? Или Шахурин, может быть, должен спать спокойно в обнимку с орденами, заработанными отнюдь не на поле боя? Товарищ Шахурин, один список недостатков поступающих в полки самолетов иногда занимал несколько страниц! За эти недоделки вы и ответили уже после войны! Ладно, некачественная нитрошпатлевка, недостаточная площадь крепления обшивки к силовому каркасу крыла — это технические моменты, за которыми не всегда уследить можно, но грубейшее нарушение технологий — это настоящее вредительство, это уже подсудное дело. Нарком авиапрома для того и нужен, чтобы отслеживать подобные явления на предприятиях и пресекать их. Его задача бороться за качество выпускаемой продукции, чтобы было на чем летать. Тысяча прикованных к земле только что вышедших из цехов заводов самолетов в разгар самых кровопролитных боев — это преступление против Родины, против борющегося народа, это — предательство! Не говоря уже о миллионах потраченных впустую средств, породивших голод. Любители покопаться в архивах точно подсчитали, сколько и каких воинских формирований было задействовано в боях на Курской дуге, в том числе и количество авиационных частей. Но кто посчитает количество самолетов, включенных в эту статистику как боевые, но так и не взлетевших на защиту огненного неба из—за брака? Наверное, поэтому и жаловались фронтовики, что не видят работу «сталинских соколов», в то время как фашистские стервятники донимали непрерывно.

А Вершинин — новый главный маршал авиации, сменивший на этой должности Новикова, относился к вопросам безопасности совершенно иначе, чем его предшественник. Все познается в сравнении. Сильно ли пострадали советские ВВС от этой замены? Как мы увидим позже — только выиграли! То что Вершинин сменил Новикова на посту главного маршала авиации лишний раз свидетельствует, что Василий Сталин к аресту последнего не имел ни малейшего отношения и на место Новикова не претендовал.

К концу войны Василий командовал дивизией. Вполне успешно, следует заметить, командовал. Тогда и узнал он о проблеме «летающих гробов», боролся, как мог, а как представился случай, доложил о проблеме. Не настучал, не накляузничал, а доложил, как и подобает офицеру, заботящемуся о своих подчиненных, про их проблемы вышестоящему начальству. Справедливости ради следует отдать должное и Новикову за то, что тот, досрочно выпущенный из тюрьмы при хрущевской «оттепели», на ХХ съезде ЦК встал на защиту Сталина, отправившего его за решетку. На том самом съезде, который Н.С.Хрущев использовал для «торпедирования» политики И.В.Сталина и «разоблачения культа личности». Главный маршал авиации А. Новиков дал самую достойную отповедь Хрущеву: «Чего, например, стоило заявление Хрущева, будто Сталин во время войны планировал операции и руководил ими по большому глобусу, находившемуся у него в кабинете. Одно только это утверждение автора доклада вызвало тогда довольно широкий (хотя и негласный) протест, особенно среди военных деятелей, да и многих рядовых ветеранов Великой Отечественной войны. (Вот вам и объяснение „оживления в зале“, где проходил ХХ съезд. — Авт.) Ведь давно известно, что ни одна из крупных войн прошлого не заканчивалась победой армии, во главе которой со всеми данными ему высокими полномочиями находился серый, придурковатый, безликий и трусливый главнокомандующий. Хотелось бы по этому поводу напомнить и такое изречение, приписываемое Наполеону: «Стадо баранов, руководимое львом, сильнее стада львов во главе с бараном» (Куманев Г.А. Рядом со Сталиным: откровенные свидетельства. Встречи, беседы, интервью, документы. М. 1999 — С.325).

Значит, маршал Новиков признал и осознал свою вину, поступив на ХХ съезде, как достойный человек, не уподобляясь шавке, кусающей уже мертвого льва.

Так что к «авиационному делу» 1946 года имя Василия Сталина притянуто за уши. Не до ябедничества и кляуз было молодому генералу. Дел у него и помимо «выяснения отношений» с Новиковым было невпроворот. Показателен и тот факт, что после ареста Новикова Василий сам занялся проблематикой надежности самолетов.