Последний бросок на запад

Обед был очень вкусным. Мужчины ограничивались обменом впечатлений от блюд, прочими незначащими фразами. О деле пока не было сказано ни слова. Чувствовалось, что такие серьезные вещи не терпят торопливости.

— Ну что ж, приступим, — сказал Юра, когда вся грязная посуда была унесена и подали кофе с ликерами.

Немного отодвинувшись от стола, Юра несколько секунд пристально смотрел Емельянову в глаза, а потом спросил:

— Где служил?

— Я же тебе говорил, — вмешался Чернышев, но Юра его не слышал.

— Десант, — лаконично ответил Емельянов. — В Подмосковье…

— Каким спортом занимался?

— В армии и после нее занимался самбо. Потом — та-эквандо.

Удовлетворенно кивнув, вербовщик поинтересовался:

— Уровень?

— Второй дан.

Юра с уважением присвистнул.

— Наркотики?

Дима отрицательно покачал головой.

— Выпить сильно любишь?

— Нет. Почти не пью.

— Неплохо. Теперь о том, что вас там ждет. — Юра сделал большой глоток кофе. — Там война, — веско произнес он. — Там стреляют не холостыми, а убивают по-настоящему. Вы не малые дети, чтобы вам подробно объяснять, что это значит. Надеяться придется только на себя и на свое умение воевать. Если погибнете, об этом. скорее всего даже родители не узнают.

Емельянов кивнул в знак согласия.

— Понятно…

— Ваши политические убеждения меня не интересуют. Что касается денег, то оплата полусдельная. Восемьсот баксов в месяц плюс содержание. За доблесть и героизм — премиальные. Срок контракта — минимум полгода. Заключите его уже там, в Боснии.

— Как мы туда попадем? — спросил Дима.

— Поездом. Из Риги через Румынию или Болгарию.

— А документы? У меня нет даже паспорта!

— Не ваши проблемы. Вас доставят. Документы выправят потом. Но обратно или куда-либо еще придется добираться самостоятельно за срой счет. Если понадобятся более подробные инструкции — получите при отправке. Все понятно?

Дима немного пугался этого немногословного, таинственного и решительного вербовщика. Ему казалось, что он непременно забудет спросить что-то очень важное.

— Аванс? — вспомнил Емельянов.

Юра усмехнулся.

— Сначала заработайте. А насчет дороги не беспокойтесь. О продуктах тоже. С собой брать только самое необходимое — смена одежды, бритвенные принадлежности и так далее. Подумайте хорошо. Если согласны — через три дня позвоните, возможно, я еще что-нибудь добавлю. Время отправки будет сообщено вам позднее, но на долгие сборы не рассчитывайте. Какие еще вопросы?

— А сам ты там останешься или обратно вернешься? — спросил Вадим.

— Когда повоюешь с мое, я посмотрю, что ты запоешь. Я уже свое отвоевал. Почти полгода — и все время… В общем, с$м посмотришь.

— А как платили?

— Когда как. Только чтобы там выжить, надо прежде всего не о деньгах думать, а о собственной безопасности. И не считать, что ты до того крут, что все мусульмане, босняки то есть, по щелям попрячутся, как только ты приедешь. Хотя, если говорить по большому счету, они послабее наших будут. Как говорится, и морально, и физически.

Юра привстал, готовясь уйти, но Дима снова задал вопрос:

— Там вообще русских много?

— Это только сколько блох у кошки посчитать можно, а там такой кавардак, что ничего точно сказать нельзя. Все указания получали по радиосвязи.

Емельянов задумчиво кивнул и неожиданно еще спросил:

— А ты сам кто по национальности будешь?

Юра улыбнулся и ответил, грассируя по-еврейски:

— Все мы русские. — И потом уже нормальным тоном добавил: — Я здесь только после армии осел, а родился в Белгороде.

Юра встал, положил на стол несколько купюр и, не прощаясь, вышел.

— Обожди!

Как бы то ни было, но Емельянов решил выяснить все до конца.

— Минуточку! — Дима дотронулся до его плеча.

Тот обернулся.

— Да?

— Понимаешь, меня с тобой Вадим Чернышев свел. Это его, значит, каналы. Но мне еше дня три назад один человек дал твой телефон, когда я бежал из… ну, ты знаешь откуда. Он сказал, чтобы я позвонил, сказал, что от Сивого, и мне помогут за кордон…

— Что-то не так? — резко спросил Юра. — Или я тебе не помогаю за кордон?

— Да нет, все так.

— Ну тогда, если нет желания в Россию возвращаться, лучше тебе поменьше знать. Крепче спать будешь.

Вербовщик повернулся и пошел в сторону своего офиса.

— Что-то не нравится мне этот твой Юра, — сказал Дима, возвращаясь за столик. — Больно все просто получается. Да и с деньгами все слишком хорошо. Там уже два года воюют, а на это огромные деньги нужны.

— Не нравится — не ешь, — пожал плечами Вадим. — Ты радоваться должен, что тебе такая возможность выпадает. Делать ты ничего, кроме как драться, все равно не умеешь. Из Риги тебе тоже нужно поскорее выбираться — вчерашних ментов помнишь? А там, на месте, посмотрим, что почем.

— А ты сам-то чего так туда рвешься?

— Я?! — неожиданно взвился спокойный до этого Чернышев. — А что мне прикажешь тут делать? Лабусовских клопов в тюрьме кормить? И потом, не хочется говорить выспренно, но мы же русские, мы славяне! И должны помогать братьям! Нам сейчас позарез нужно искать новых союзников в Европе.

— Ты в политики решил податься? — саркастически спросил Дима.