Последний час декабря

– Чуть не сдохла, – легко поделилась информацией подруга. – Думала, что все. Я его с малолеткой какой-то прямо у дома застукала. Из командировки не вовремя вернулась. А что?

– Ну, и что дальше? – Надя выталкивала слова, тяжелыми шарами застревавшие в горле.

– Как что? – изумилась Лана. – Пережили, как видишь.

– И ты простила? – ахнула Надежда.

– Минаева, ты в себе вообще? Мы с ним уже почти десять лет живем. Ты впервые слышишь, что у меня муж такой любвеобильный? Да он даже тебя клеил, забыла, что ли?

Пропустив мимо ушей настораживающее «даже», Надя простонала:

– И что, после этого можно жить? А как… Ну как ты тогда пережила-то? Что делать-то?

– Ууууу, мать моя, твой что, попался, что ли? – наконец дошло до подружки.

Это банальное «попался», перевернувшее всю Наденькину жизнь в одно мгновение, хлыстом полоснуло по нервам, и Надя заревела.

– Так, сопли вытри, – деловито велела Лана. – Вдохнула-выдохнула, сосчитала до десяти. Я через пару часов буду дома, вызову Верку. Чтоб приехала, слышишь? И не вздумай сейчас ничего предпринимать? Застукала дома? Не вой, продышись и отвечай внятно!

Внятно не получилось, продышаться тоже, но, заикаясь и задыхаясь от обиды и боли, Надя все же кратко изложила суть.

– Так, раз он еще не в курсе, тем более быстро ко мне, – скомандовала Лана. – То есть не быстро, а через два часа. Я за городом у клиента была, еду на всех парах. Ты слышишь, Минаева? Не вздумай что-нибудь еще придумать. Верке я сама позвоню. Ты где?

– В машине. – Наде было так плохо, что казалось, сейчас в душе что-то лопнет и разнесет ее на тысячу мелких лоскутков. Не было сил говорить, думать, дышать.

– В какой?

– В какой-то, – лаконично пояснила Надежда.

– Так, сейчас перезвоню.

Перезвонила Лана буквально через пару минут:

– План меняем, едешь к Вере, она дома, ждет. Я туда подгребу. Повтори!

– Еду к Вере, – послушно повторила Надя. На нее наваливалась болезненная апатия. Хотелось замереть, впасть в анабиоз и проснуться, когда все решится. А то и вовсе не просыпаться.

– Все, и телефон не выключать! – грозно предупредила подруга, отсоединившись.

– Вас теперь в другое место везти? – подсказал водитель, так как Надежда молчала, снова впав в прострацию. – Адрес скажите.

Адрес она сказала.

Вера нервно вышагивала у подъезда. Увидев выползавшую из авто Надю, она бросилась к ней с криком «Не реветь!».

Надежда тут же зарыдала снова. Горе переполняло ее, расплескиваясь и не давая дышать. Она тонула в своей беде, и отчего-то было ясно, что никто не поможет.

– Пойдем, пойдем, – засуетилась Вера, тоже шмыгая носом. – Девочка моя, все перемелется, все наладится, пойдем.

– Я водителю не заплатила, – вдруг сообразила Надя уже в лифте. Они, бестолково суетясь, снова выскочили на улицу, но мужчина, видимо утомившись от рыдающей пассажирки и вдоволь нахлебавшись ее трагических флюидов, уже уехал.

Девчонки, как Надя и подозревала, ничем не помогли. Вера ругала подлеца-изменщика, Лана говорила, что все пройдет, а жизнь по капле утекала из Нади, унося последние силы. Не было злости, не было обиды, была страшная-престрашная пустота. А потом эта пустота вдруг начала заполняться всем подряд, как трюм старого судна, в пробоину которого хлынула вода. Гадко, унизительно, мерзко, оскорбительно – вот как это все было! Безысходность, тоскливое чувство потери, безнадежность и ослепляющий гнев. Все перемешалось, забурлило и заполнило каждую клеточку.

– Девочки, – Надя неожиданно перебила подружек, что-то наперебой ей втолковывавших, – а я ведь, наверное, не любила его.

Она прислушалась к ощущениям и невнятным, еще неоформившимся мыслям, мелкими пузыриками щекотавшим сознание. Они все увереннее, все напористее выплывали на поверхность. Было немного страшно, но и держать в себе их было никак нельзя.

– Ну то есть он как бы был, и я привыкла, и считала его своим, – неуверенно рассуждала Надежда, не глядя на затихших подруг. – Это как ищешь одну сумку, а покупаешь в итоге другую. Ходишь с ней, привыкаешь, и она даже начинает нравиться. А ему было со мной тоже скучно, как и мне с ним. И он просто тоже со временем смирился и решил, что так будет лучше. Наверное, так. А потом ему повезло, он и нашел другое что-то – то, что хотел найти изначально. Я же тоже хотела что-то поменять…

– Поменяла? – сурово перебила ее путаные откровения Вера. – Мужика мечты завела? Жизнь свою скучную расцветила?

– Нет… – Надя заторможенно мотнула головой и даже попыталась удивиться. Как же можно, она же замужем.

– А он поменял. И теперь надо просто трезво взвесить: хочешь вернуть или хочешь начать заново, но не с ним. От этого и будем плясать. – Вера откуда-то выудила тетрадку и хищно занесла ручку над чистым листом. – Давай, диктуй «за» и «против».

Надя пожала плечами. У нее не было ни «за», ни «против». Она вообще не хотела думать. Да еще Новый год впереди. Как встретишь, так и проведешь…

Как же это все не вовремя. Вот бы все как-нибудь само рассосалось.

– Гулящий муж, как и беременность, не рассасывается, – со знанием дела просветила ее Лана. – Ты попробуй посмотреть, что и как, съезди домой…