Последний час надежды

— Они меня не слушаются, — и она расплакалась. Я молча прижимал её к себе, не зная, что тут можно сказать. И… мне страшно не хотелось, чтобы София вошла и увидела всё это. Что творилось в голове, не описать!

Минуты через две Ники успокоилась, но всё так же сидела, уткнувшись лицом мне в плечо, вздрагивая и держа меня за руку.

— Кто не слушается, Ники? Что с тобой?

— Мои солдаты, — Ники вернула самообладание, выпрямилась, посмотрела мне в глаза. — «Солдаты Хаоса». Они не делают то, что я говорю. Они меня не слушаются.

У меня мурашки поползли по спине.

— Кого же они слушаются, Ники?

— Они ведут себя, как самостоятельная организация, — Ники прикрыла глаза. — А меня они слушаются, только пока я говорю то, что они хотят слышать и делаю то, что от меня ожидается. У меня много связей, «Солдатам Хаоса» это выгодно. Софи! — Ники посмотрела в сторону двери. — Заходи.

Дверь не сразу отворилась. У Софии в руках был поднос.

— Извини, я слышала, — София научилась не краснеть. — Я уже десять минут стою там с подносом. Думала, руки отвалятся.

— Извини, — Ники помогла ей поставить всё на стол. — Может и лучше, что слышала.

— Зачем же ты возишься с ними? Разве ты не можешь… ну не знаю, сдать их всех?

Ники рассмеялась невесёлым смехом.

— Хочешь попробовать, Софи? Я сообщу тебе всё, что нужно, а ты попробуешь их сдать.

— У тебя больше опыта! — София надулась. — Я такими вещами никогда не занималась! И не хочу!

— А я попробовала, — Ники отвернулась. — И больше пробовать не буду. Он показал мне, что будет, если я буду упорствовать.

— Кто? — София посмотрела на меня в замешательстве, потом до неё дошло. — Инвариант?! Он что — поддерживает этих твоих террористов?

Ники кивнула.

— Я ничего не понимаю! — жалобно призналась София. — Что всё это значит? Как он может их поддерживать?!

— Они делают то, что согласуется с его планами, — Ники откинулась на спинку. — Вот и всё. Если «Солдаты Хаоса» перестанут входить в его планы, они исчезнут, как дурной сон.

— Поэтому ты такая? — тихо поинтересовалась София. — Потому что всё идёт не так, как ты хотела?

— Ты и так это понимала, — в голосе Ники прозвучало раздражение.

— Я — да, — последовал спокойный ответ. — Но Брюс не понимал. А ты не хотела ему говорить.

И я разозлился. Сам от себя такого не ожидал. Резко встал и стиснул зубы — ударился лбом о верхнюю полку. Боль отчасти отрезвила, но мне всё ещё хотелось кого-нибудь ударить.

— Я вам не очень мешаю? Может, в коридоре постоять пока?

— Брюс, — София взяла меня за руку. — Ты не…

Я молча освободился и вышел в коридор. Хотел с размаху задвинуть за собой дверь, но передумал. Отошёл в тамбур (там мрачно курил старик, похоже — галлиец) и встал, глядя на проносящиеся мимо деревья. Как плотно здесь всё застроено — куда ни глянь, видно хотя бы один дом.

— Что, поругались? — неожиданно поинтересовался старик по-галльски. Точно, галлиец!

Я неопределённо пожал плечами. Старик широко улыбнулся и хлопнул меня ладонью по плечу. Я едва устоял на ногах и чуть не зашипел от боли. Кузнец он, что ли? Или грузчик?

— Я вот тоже когда со старухой повздорю, сажусь в поезд и еду куда-нибудь. Выйдешь на станции, примешь стаканчик, домой вернёшься и снова мир. Угощайся!

Он протянул мне сигарету.

— Я не курю, отец.

— Оставь, — посоветовал он, выплюнул свой окурок и взял новую сигарету. — Будет день, когда захочется. Огоньку не найдётся?

Совершенно случайно у меня нашлась зажигалка. И я понял, что сердиться было, в общем, не на что. Но постоял ещё минут пятнадцать — слушал старика, смотрел в окно и улыбался.

Трое, Стоунхендж, 31 июля 2010 года, 9:15

Здесь снова шёл дождь и было зябко. Приближение к «проходам» я лично ощутил шагов за триста. Потом уже я понял, что так проявляли себя проходы — намного позже. А в этот раз меня донимал едва слышный звук — на грани восприятия, неприятное жужжание. И ломило виски.

Похоже, не мне одному.

— На проходить по одному? — София указала на южный проход. — Есть разница?

— Есть, — подтвердила Ники. — Если будем вместе, то и там останемся вместе.

Мы взялись за руки. Слева от меня была София. Справа — Ники. Рука Ники была каменной и ледяной, рука Софии — живой и тёплой.

— Лучше закрыть глаза, — предупредила Ники. — Иногда бывает вспышка, может ослепить ненадолго.

— А уши закрывать? — поинтересовалась София. Ники пожала плечами. — Ладно. Раз… два… три!

И мы шагнули.

И ничего такого не случилось. Просто шагнули, и чуть не покатились вниз по склону — по ту сторону прохода в нашем мире была небольшая канава.

— Не понимаю, — призналась Ники. — Всё делаем, как надо.

— Ещё раз? — предложила София.

Ещё раз — и то же самое.

— Попробовать по одному? — София смотрела в глаза Ники. — Может, так?

— Можно, — Ники ответила неохотно. — Но нас может разбросать.

— С той стороны будет проход обратно?

— Необязательно, — Ники ответила спокойно, а у меня снова мурашки поползли по коже. — Но скорее всего.

— Я попробую, — София посмотрела на нас с Ники. — Если что, встречаемся там, — она указала в сторону Солзбери, — у палаточного городка.