Последний человек на Луне

В феврале Дик объявил, что на «Джемини-5» полетят Гордон Купер в качестве командира и Пит Конрад как пилот, а дублировать их будут Нил Армстронг и Эллиот Си. Вот и еще четыре места ушли, и никто из Четырнадцати не занял ни одно из них.

На вопрос о том, не потеряют ли Советы темп со смещением Хрущёва, они ответили 18 марта запуском «Восхода-2». Он тоже был изготовлен в виде большого стального мяча для боулинга[48], но с одной стороны имел большую гибкую трубу, чем-то напоминающую огромный шланг для пылесоса. Люки на обоих концах превратили эту безумную штуковину в шлюзовую камеру. Космонавт Алексей Леонов, один из самых отчаянных людей, ныне живущих на свете, наддул свой примитивный скафандр, используя в процессе даже резиновый жгут, затем открыл люк корабля, протиснулся в трубу, закрыл люк сзади себя[49] и стравил воздух. Открыв шлюз с другого конца, он вылетел из него как пробка. В течение 12 минут он «гулял» в открытом космосе – первый человек в истории. Лишь много лет спустя мы узнали, что он едва не погиб, пытаясь забраться обратно в «Восход». Войдя головой вперед в похожую на хобот трубу, он застрял, не в состоянии развернуться, чтобы закрыть за собой внешний люк. А его нужно было плотно закрыть, прежде чем Леонов мог наддуть шлюз и открыть люк корабля. Лишь частично снизив давление в скафандре, Алексей почувствовал себя достаточно свободно, чтобы, изогнувшись, вернуться в безопасное место[50]. Русские тем не менее вновь трубили о победе.

Этот полет имел огромную ценность не только с точки зрения пиара. Мы знали, что русские нуждаются в выходе в рамках их плана полета на Луну, и они только что показали, что это возможно. Если бы я мог предвидеть, что мне предстоит, я бы уделил больше внимания первой маленькой космической прогулке Алексея Леонова.

Я снова работал на консоли «Баки» 23 марта 1965 г., в день долгожданного полета Гриссома и Янга на «Джемини-3». Это был успешный полет: хотя он и продолжался всего три витка, но доказал, что всё оборудование работает и что пилот может осуществить маневр корабля. С технической стороны всё было здорово, но полет получил и немалую публичную славу. Джон Янг и Уолли Ширра сговорились пронести на борт сэндвич с солониной из кафе Wolfie на Мысе, и когда Джон удивил им Гаса и поделился с командиром, по кабине стали летать крошки. Пришлось срочно упаковать сэндвич и собрать крошки, пока они не стали причиной короткого замыкания. Ничего нельзя проносить на борт, если оно не прошло полные испытания на предмет воздействия на ход всего полета, даже сэндвич из Wolfie. Пресса уделила этой истории столько же внимания, сколько и полету в целом, а Гриссом, Ширра и Янг получили взбучку от руководства. К счастью, на этом эпизод и закончился.

Этим летом первые американские боевые части официально отправились во Вьетнам. Морская пехота высадилась на берег в Дананге, встреченная продавцами мороженого и фотографами новостных агентств. До конца года численность американского контингента во Вьетнаме достигла 200 тысяч, и кровавая битва в долине реки Дранг доказала, что эти низкорослые ребята способны остановить нас. На атаки Вьетконга и Северного Вьетнама против американцев был дан ответ в виде кампании массивных бомбардировок под названием «Раскаты грома», в ходе которой каждый день на протяжении трех с половиной лет на Северный Вьетнам сбрасывалось по 800 тонн бомб и ракет.

Летчик ВМС США с авианосца «Констеллейшн», лейтенант младшей ступени Эверетт Альварез, был сбит во время атаки первой волной и помещен в тюрьму, которая стала известна под именем «ханойский Хилтон». Он стал первым из примерно 600 американских летчиков, захваченных в плен на протяжении многих лет Вьетнамской войны. Еще одним пленным, взятым во время первых ударов, стал мой друг по Институту ВМС Боб Шумахер, который мог бы столь же легко оказаться в нашей группе отряда астронавтов, в Техасе, в полной безопасности. Судьба любит такие шутки.

В 1965 году Трейси исполнилось два года, а Барбара не только освоилась в местном обществе, но и стала чем-то большим, нежели простая жена астронавта. Она научилась участвовать в космической игре не хуже других и стала настоящим партнером в моей карьере. В марте, сразу после полета «Джемини-3», она на четыре дня приехала на Мыс, и мне удалось устроить ей экскурсию по моему второму дому вдали от первого – таинственному городу в песках, где работают ракетчики. Однако она не могла приехать туда на запуск в соответствии с негласным и неписаным правилом: жены астронавтов должны находиться дома, в Хьюстоне, вести хозяйство и улыбаться фотографам. Это было нечестно, но тому имелось несколько причин.

Во-первых, был Дик, который считал, что находящаяся рядом с тобой жена отвлекает от работы. Поскольку мы ничего не знали о том, на что в реальности Дик обращает внимание при выборе, кому из астронавтов лететь, никто не хотел подвергать опасности свои шансы и пересекать такие линии, пусть даже и невидимые.