Последний дар времени

Он не стал кричать Драммонду, что тот стреляет по своим — ошибиться было невозможно, ведь Грибердсон держал в руках ружье. Могло случиться, что у Драммонда помутился рассудок и он палит во все, что движется. С неопытными людьми в бою такое случается часто. Но поведение Драммонда заставляло Грибердсона сильно сомневаться в этом — Силверстейн, отстреливаясь от дикарей из револьвера, вел себя хладнокровно и осторожно.

Грибердсон пополз к перелеску, выходившему на холм. Но дикари заметили это, и пятеро из них побежали ему навстречу, крича и потрясая копьями. На руках у них были рукавицы. Эта пятерка сейчас была для Силверстейна прекрасной мишенью, но тот не стрелял. Теперь Грибердсон понял, что физик отлично знал, в кого целится. Драммонд надеялся, что дикари совершат то, что не удалось ему.

Грибердсон, все еще лежа в снегу, поднял ружье, установленное на стрельбу одиночными, и послал пулю над головой одного из воинов. Он не думал, что это может остановить дикарей, но все же решил попробовать. Воины упали в снег на колени, но продолжали двигаться вперед.

Грибердсон стрелял с перерывом в двенадцать секунд. Он хотел, чтобы нападавшие успели понять, что ни один выстрел теперь не пропадет даром. Но все же трое погибли, прежде чем двое оставшихся решили ретироваться. Они поползли вправо, к прежней тропинке, рассчитывая укрыться от огня обоих стрелков.

Затем Силверстейн уложил еще двоих, и уцелевшие предпочли отступить.

Грибердсон прекратил огонь, но Силверстейн продолжал стрелять в каждого, кто поднимался.

Вскоре были убиты все четырнадцать.

Где-то неподалеку находилось племя, только что лишившееся большой части взрослых охотников.

Грибердсон подумал, что Силверстейн и впрямь тронулся умом, а потому не рисковал выходить из-за дерева. Поднеся к губам мегафон, он закричал:

— Брось оружие, подними руки и выходи!

— Чтобы ты со спокойной совестью прикончил меня? — загремел в ответ мегафон Силверстейна.

— Ты отлично знаешь, что я этого не сделаю! — сказал Грибердсон. — Ты больной человек, Драммонд! Тебе нужен медицинский уход. Это все, что меня интересует. Я хочу, чтобы ты выздоровел и продолжал работу. Ты нужен нам, мы нужны тебе.

— Мне никто не нужен! Я хочу пройти, сколько смогу, а потом сдохнуть!

Какое-то время Грибердсон стоял молча.

Снегопад кончился. Серое одеяло облаков над головой разорвалось. За последующие десять минут несколько раз выглядывало солнце. Лучи его высвечивали черные трупы, скорчившиеся на снегу. Откуда-то, все приближаясь, доносился волчий вой. Волки, видимо, учуяли запах крови и теперь спешили на нежданный пир, но они могли опоздать, потому что шесть воронов прилетели и уже бродили среди убитых. Хотя здесь могла покормиться целая стая.

Крупные черные птицы подкрались к одному трупу и, решив, очевидно, что опасности нет, разом набросились на него. Глаза исчезли в черных глотках, губы были разодраны, и острые клювы стали вырывать язык.

Грибердсон равнодушно смотрел. Вмешиваться не имело смысла. Вороны для того и нужны, чтобы держать мир в чистоте.

Но нервы Силверстейна не выдержали этого зрелища, он выстрелил, и убитая птица комом черных перьев отлетела в сторону. Остальные взлетели и стали описывать круги, громко каркая. Вскоре они опустились на тот же труп, но их вспугнул второй выстрел. Птицы остались невредимы, пуля угодила в череп мертвеца и расколола его. Вороны тут же вернулись и стали пожирать вытекшие мозги.

Больше Силверстейн не стрелял.

Грибердсон осторожно высунул голову (не стоять же за этим чертовым деревом всю жизнь!) и тотчас же спрятался вновь, но опоздал — пуля врезалась в ствол, отщепила большой кусок дерева и ушла вправо, наградив лицо Грибердсона щепками. Он выдернул их, и по левой щеке потекла кровь.

Выждав несколько минут, Джон Грибердсон прыгнул.

Позади него среди деревьев что-то громко затрещало. Быть может, это мороз надломил ветку, но проверять не было времени. Он полз, стараясь, чтобы между ним и Силверстейном все время оставалось дерево, и вскоре оказался на вершине небольшого бугра. Из сугроба неподалеку от него с шумом выскочила лиса, а вскоре он увидел и зайца, за которым та гналась. Грибердсон отвлекся, наблюдая, как на твердой корке наста разъезжаются большие мохнатые лапы грызуна, а затем в голове у него взорвалась тьма.

Очнулся он лежа на боку с острой болью в затылке. Руки его были связаны за спиной. Прямо перед глазами стояла нога в башмаке из бизоньей шкуры. Взгляд Грибердсона пополз вверх по штанам из волчьего меха, по пятнистой черно-белой парке, сшитой из шкуры лошади, остановился на лице дикаря. У того были темные брови, зеленые глаза и длинная черная борода. В руке он сжимал копье с наконечником из оленьего рога.

Грибердсон медленно повернулся и увидел еще шестерых мужчин. Вскоре подошли еще трое. Они вели человека со связанными руками.

Если бы не боль в голове, Грибердсон, наверное, улыбнулся бы. Видимо, в него метнули каменный топор. Он был уверен в том, что ни один лесной житель не сумел бы незаметно подкрасться к нему и ударить.