Последний день

Везувий обсасывает рыбью косточку, в этот момент его бьет током, он подпрыгивает. Вокруг пляшут искры щита.

Кулак бьет по столу.

— Твою стрекозу надо сто раз починить, чтобы сто раз грохнуть, да побольнее! Кто мне починит генератор поля? Я тебя спрашиваю!

Гек вылетает из комнаты красный от злости, в очередной раз колет мысль: если б не он сам, этот рыжий бы тут не сидел. Но хватит о прошлом, впереди будущее. Жилет как броня, Гек дышит шумно, шаги сливаются с боем сердца, время кажется таким плотным, словно можно увидеть его молекулы. Переполняет радость, какую не испытывал давно, в памяти проносится, как собирал Навею, как открывал в ней живое существо.

Срывается на бег, наперегонки с метелью. Сбежит вместе с Навеей, телепортом или в ледяные скалы, без разницы. Главное — вместе.

Выбегает к озеру.

— Любимая, мы…

Навея там же, на берегу. Лежит, в руке сверкает серебристой кровью энергокинжал, у живота стынет того же цвета озерцо, похоже на то, что раскидывается дальше до горизонта, такое же зеркальное. Веки опущены, на губах улыбка. Кинжал потрескивает веточками энергии, которую вычерпал из Навеи.

Ноги не держат, Гек падает, колени проползают пару шагов, тело как мешок в снег, с ревом слабоумного подтаскивает себя к девушке, ноги волочатся, словно позвоночник перебит.

Гек сгребает себя в комок, туловище поднимается, дрожащие в рукавах сутаны кости обхватывают голову девушки, кладут на колени, на мягкие настилы звезд. Как такое могло… у Навеи интеллект сверхчеловека, могла найти сотни решений, но не такое, нет… Изо рта Гека нытье, вроде слегка соображает, но вой льется и льется…

На запястье звуковой сигнал передатчика: входящее сообщение.

Голосовая подпись:

— Любимый, это я.

Гек судорожно попадает по клавишам, словно вся жизнь Навеи ушла не в кинжал, а в это сообщение, и оно вот-вот ускользнет.

Вспыхивает миниатюрная голограмма Навеи.

Молчит долго, собирается что-то сказать, Гек ловит каждую крупицу разрешения: лицо феи в слезах, но счастливое.

— Гек, ты не поверишь, — начинает, сама не может поверить, — но я вдруг прозрела. Такое прекрасное чувство, хочу больше всего… чтобы ты тоже его испытал. Испытывал каждый день. Люблю тебя, радость моя. Скоро увидимся, обещаю.

Голограмма гаснет.

За спиной грохочут шаги.

— Эй! — возмущенно кричит Везувий. — Мой компьютер сообщил, тут какой-то выброс энергии, какого дья… Ох, ничего себе!

Везувий сзади, совсем близко, на льду растягивается его тень.

— Это ты ее? Или она сама? Вот идиотка, испортила мне ночку, я-то надеялся развлечься! Слушай, что у тебя за андроид, то драки, то суициды? Ты точно псих, если закладываешь в нее такие программы. Неудивительно, что тут авария. Хорошо, я появился в некрополе вовремя, а то бы вы наворотили. Тебе прямиком в психушку, хотя я бы не церемонился…

На тени Везувия черные волосы вьются будто змеи Медузы. Гек по-прежнему держит Навею на коленях, девушка холодная, беззащитная, но защищать уже некого.

Везувий отмахнулся.

— Ладно, поломка вроде не страшная, дело-то сделано, эта дура стерлась, а я отправлю в ремонт и запишу свою девочку, у меня их целый набор, все ласковые, умелые, говорят мало, как раз для настоящего мужчины…

В кровь впрыскивается что-то горячее, жилы вздуваются, как канаты, Гек будто обрастает мышцами. Ногти впиваются в ладони.

Позади трещит силовое поле.

— Твою ж материю, щит совсем сдох! Спасибо твоей вонючей стрекозе, не забудь о компенсации.

Везувий возвращается к разговору о Навее:

— Ну, внешне самочку менять почти не надо. Только костюмчик поэротичнее, брюнетку на блондинку, еще волосы длиннее, не люблю каре, и эти идиотские крылья скормлю песику. А так все норм, сиськи отличные…

Гек разворачивается, в руках кинжал, вспыхивает белый полумесяц, клинок разрубает Везувия на две симметричные половины. Кровь обливает с головы до ног, звезды сутаны сплошь в багре, как небо на жаркой вулканической планете. Сыплются кишки, черным слизнем вываливается печень, половины падают, их обволакивает гудящее пламя.

Гек рычит на одетую в тучи Минерву, как оборотень.

…В себя приходит от стороннего шума.

Из-за скалы по тропе выплывает страж. Видимо, единственный уцелевший после встречи с Везувием. Безоружный, ползет еле-еле, голограмму разрывают помехи, по бренчащим доспехам течет белая иллюзорная кровь.

— Вождь, мы победили, самый могучий враг разбит! Пришла весть из главного исследовательского центра, подтверждена Верховным Некромантом. Воскресить криопациента удалось! Его память и мозговые процессы в норме, помнит все до последнего дня. Смерть мертва! Поднимем кубки во славу героев!

Страж отключается, на лед падает оплавленный белый жук.

Кинжал из пальцев Гека выпадает, глаза опрокинуты к Минерве, крошечная звезда кажется сейчас огромной, заполняет сознание, вдох как ледяное копье — пронзает насквозь, застревает, тает…

Гек будто оглох, ослеп, в голове обретает форму белоснежной сферы нечто слаще тысячи ночей.

Навея права.

Прозрение… Как же оно прекрасно!

Гек несет тело девушки сквозь полосатые сабли ветра. Как маяк в бурю, мерцает некрополь.