Последний день

По той причине, что не все жители нашего славного городка участвовали в договоренности по поводу пробок, движение на улице начало замедляться. Всё больше, люди подавали гудки из своих карет, они были слышны повсюду. Думаю, что автомобильным сигналом, люди приветствовали надвигающийся на город праздник, и совсем не потому, что хотели выразить свое недовольство на чей-либо счет. В звонкой серенаде новогодних гудков, я медленно, но верно продвигался по широкому проспекту. Вокруг меня были люди, они все куда-то спешили, вернее не куда-то, а в очень даже конкретные места. Ведь в такой день нельзя спешить куда-то, можно спешить только к своим родным и близким людям, чтобы разделить с ними всё волшебство и таинственность, так полюбившегося в нашей стране, праздника. Снег всё падал, люди всё спешили, машины двигались по неизменной траектории. Казалось, весь город движется, включая его исполинские дома, заснеженные дороги и голые деревья, и лишь мысль о тебе была такой неподвижной. Я постоянно думал о тебе. Казалось, ты никуда не уходила и ниоткуда не приходила в мою голову, ты была там всегда, я перестал помнить дни, когда не думал о тебе. Так хотелось тебе позвонить, услышать твой голос, сказать «привет». А вдруг я не так всё понял. Моя фантазия порой заходит слишком далеко. Один взгляд… Нет, я подожду, теперь уже не буду лететь сломя голову, всё будет так, как должно быть, я не мог ошибиться, этот взгляд не мог означать другого, нет, не мог…

Одна мысль о тебе заставляла всё вокруг превращаться в волшебный карнавал. По обычаю, серый город взрывался буйными красками. Дома, дороги, люди – всё приобретало окрас, да такой яркий, что и не снился ни одному художнику. Вокруг всё пело, танцевало, расцветало. Вокруг меня пробуждалась жизнь. Мне захотелось выйти из машины. «А вдруг мне снова показалось?» Да нет же. Вон огромный какаду пролетел прямо над крышей моего автомобиля. А там вдалеке, огромный слон, одетый в красные одеяния, весело шагал под заводную музыку карнавала. Повсюду выскакивали маленькие обезьянки, хитро хихикая и все время намеревающиеся что-нибудь стащить. Загорелые девушки проходили по проспекту в своих карнавальных костюмах, ловко отплясывая заводной испанский танец. Я с восхищением наблюдал за всем этим чудом из окна своей заснеженной машины. Один взгляд, одна мысль, одно мгновение…

Дома я был почти что под сам Новый год. Быстро приняв душ и одевшись во все белое, я поспешил за праздничный стол, за которым уже собрались мои родные и близкие. Я уже точно знал, какое желание загадаю под бой курантов. Это желание не давало мне покоя уже несколько месяцев. Я верю в волшебство, особенно в Новогоднюю ночь. Мое желание обязательно должно было сбыться, я был в этом уверен, как никогда раньше.

Глава 6. Машина времени

Разве может быть еще более волнительный момент? Момент, пронизывающий сердце приятным трепетом, заставляющий живот пребывать в какой-то неведомой до селе щекотке (знающие люди говорили что-то про бабочек, но от этой мысли становилось только жутковато). Момент, напрочь отключающий сознание от привычной повседневности. Момент осознания того, что у тебя появился шанс. И ты знаешь, что ни за что на свете его не упустишь. Ты мчишься по ночному городу, музыка в салоне играет с такой невероятной мощью, что люди оглядываются тебе вслед. Глаза, словно в приступе безумства, искрятся невероятной радостью и счастьем. Ты, словно средневековый рыцарь, мчишься к своей возлюбленной, и ничто не может встать на твоем пути: вражеская конница, батальоны устрашающих существ, огнедышащие драконы – всё разлетается в пух и прах на твоем пути, потому что она ждет.

Закончив работу в одиннадцатом часу вечера, я позвонил тебе. Мне до безумия хотелось тебя увидеть. До помутнения разума хотелось услышать твой голос. До боли в сердце хотелось прикоснуться к тебе, пусть случайно, пусть вскользь коснуться твоей руки, но коснуться. Я сказал, что привезу тебе самую вкусную пиццу в городе. Я знал одно заведение, где готовили именно такую. Будучи фанатичным любителем фастфуда я знал все места в городе, где можно было бы удовлетворить свои кулинарные желания.

Не сразу, но ты согласилась. Я уже успел привыкнуть к роли просителя твоей компании, но при этом, у меня ни разу не возникло ощущения назойливости с моей стороны. Казалось, что каждый шаг мое сердце продумывает с такой щепетильной четкостью и точностью, что само слово назойливость не имело бы места быть в моих поступках. Всё исходило от сердца, а ведь от сердца – оно по настоящему, оно правильно, когда от сердца.