Последний день Кали-Юги

– Вы, братцы, всё валите в одну кучу, – ответил Сергей, и его лицо на мгновение озарилось неизменно мягкой улыбкой. – Я не предлагаю подставлять другую щеку. Безнаказанность ведёт к вседозволенности. Ты, Слава, правильно заметил: мы дрались с отморозками, чтобы защитить девушку. Эти парни нам изначально не понравились, но на конфликт с ними мы пошли, когда возникла острая необходимость. Когда у Павла рушилась семья, его поступками руководили эмоции. И он, впустив в сердце ненависть, совершил то, за что потом долго расплачивался и, возможно, жалел о содеянном. Но уже в местах заключения он действовал по необходимости. Ему пришлось выбирать: либо получить дополнительный срок, либо позволить растоптать своё человеческое достоинство. И Паша сделал осознанный выбор. Зло необходимо останавливать. Но нельзя ослеплять себя ненавистью. Границы между добром и злом подчас настолько размыты, что сгоряча можно перепутать одно с другим. Человека агрессивного любой демагог, жонглируя возвышенными понятиями, легко направит в то русло, которое ему выгодно. И несчастный «борец за правду» будет остервенело крушить черепа тех, на кого ему укажет его истинный враг.

– Ты имеешь в виду Андрея? – спросил Ярослав.

– Да, Андрей яркий тому пример. Наверное, он искренний человек и настоящий патриот, болеющий душой за свою страну. Но его глаза затянуты пеленой злобы. На спинах таких людей немало проходимцев приехало к власти.

– Оказывается, до моего появления здесь происходили бурные события, – сказал Сергей Евгеньевич. – Ну что же, у вас была возможность получше узнать друг друга. И, знаете, мне очень нравится ваша компания, – он с явной симпатией взглянул на Плетнёва. – А вы, Сергей Валентинович – мудрый человек. В наше время проповедников пруд пруди. Начитались умных книжек и начали учить других, как правильно жить. А в своей жизни порядка навести не могут. Вы не из их числа. Не знаю, какие пути привели вас к пониманию истины. Здесь в разговорах коснулись темы клинической смерти. Не секрет, что люди, побывавшие по ту сторону, воспринимают жизнь совсем иначе. Они обретают спокойствие, уравновешенность, не поддаются негативным эмоциям, – теперь он повернулся к Веселову. – Что вы на это скажете, Ярослав Григорьевич? Вы же побывали «там»?

Ярослав задумался, вспоминая события почти двухлетней давности. Тогда он действительно едва не погиб по собственной глупости. Хотел как лучше…

Рабочий день приближался к концу. Народ в техническом отделе не то чтобы нервничал, но был слегка на взводе: конец года (декабрь перевалил за середину), а незавершённых дел – выше крыши. И вдруг на этаже погас свет. Компьютеры отключились. Местный остряк Миша Калошин отпустил шутку: мол, обещали в декабре две тысячи двенадцатого года конец света – так вот он, пожалуйста! Остальные сдержанно похихикали, но вряд ли кому-то стало по-настоящему весело. Дел-то невпроворот! Можно было подождать, когда освободятся электрики, но… оставаться на работе допоздна никому не хотелось. И Ярослав решил проявить инициативу.

Он нашёл причину аварии – перегорела проводка. Обнаружив место неполадки, решил устранить её собственными силами – дело-то несложное. Взялся за работу, проявив недопустимую неосторожность – отключив рубильник, забыл нацепить на него предупреждение, чтобы не включали. И очень скоро замкнул на себе контакты. Сначала его ослепила яркая вспышка, а потом сознание стало медленно погружаться в темноту. Он ещё успел подумать, что лично для него конец света, кажется, уже наступил.

…Словно сквозь прозрачную стену неведомая сила продёрнула его в иное пространство. Он оказался на бескрайнем цветущем лугу. Запах травы, цветочные ароматы, невиданные прежде яркие краски окружающей природы восхищали его, поражали воображение. Страх, тревога, растерянность постепенно исчезали, словно растворялись в воздухе. Душу заполнило ощущение щемящей радости. Счастья! Он невесомо поплыл над травой – туда, где его ждало прекрасное светящееся существо с большими белоснежными крыльями за спиной. А потом… Потом он стремительно полетел обратно к невидимой стене в пространстве. Сознание опять погрузилось во тьму.

Когда он пришёл в себя, окружающий мир показался серым и отвратительным. В него не хотелось возвращаться. Сердце разрывалось от тоски. Врач назначил антидепрессанты.

На следующий день его выписали из больницы, переведя на дневной стационар. Жена со слезами радости бросилась ему на шею. Что говорить, тогда у них были совсем другие отношения. Трудно сказать, когда между ними появилась первая трещинка. Но она появилась, расползаясь со временем всё шире и шире. Лида всё чаще стала высказывать недовольство. «Ты стал другим, – говорила она. – Тебя словно подменили». Потом она уехала в очередную командировку в Москву и осталась там. А у Ярослава начались проблемы с квартирой, которую бывшая супруга решила отнять у него в пользу своей дочери. В чём же он так изменился, чтобы с ним поступали подобным образом? Может быть, это её, Лиду, подменили, пока он лежал в коме?