Последний дом на Никчемной улице

Она каждую неделю звонит замотанной Кэрен, если не чаще. Замотанная Кэрен – детектив, ведущий дело Лулу. Когда она говорит, в ее голосе неизменно слышится, с одной стороны, утомление, с другой – неистовство. У нее выразительное лицо, на котором написана каждая виденная ею боль, каждая спина, которую она когда-либо обнадеживающе похлопывала, каждая протягиваемая ею утешительная салфетка, искаженные черты каждого заходящегося перед ней в крике человека.

Одно время они с Ди сблизились. Детективу было жалко юную девушку, у которой никого не осталось. Зови меня Кэрен. Когда Ди ей звонила, она рассказывала о ходе следствия. Теперь же говорит только одно: «Мы над этим работаем».

Тед

Я не всегда могу сказать это наверняка, но на этот раз совершенно уверен, что совершу нечто очень важное. Найду друга. В последнее время я все чаще ухожу из дома. Кто присмотрит за Лорен и Оливией, если в один прекрасный день мне не суждено будет вернуться? Я один, а этого явно недостаточно.

Мамочка трижды брала меня в лес. А в последний раз отослала обратно одного. Да, я по-прежнему чувствую под темной сенью листвы ее присутствие. Она прячется в мельтешении света на лесной подстилке. А порой – да-да – в шкафчике под раковиной. Но если по правде, то с того самого дня я сам по себе.

Я убеждаю себя, что это все ради Лорен с Оливией, и это действительно так. Кроме того, мне больше не хочется оставаться одному. Я выбираю время, когда рядом нет Лорен. Если бы она знала, чем я занимаюсь, ничего хорошего из этого бы не вышло. Я снимаю висячий замок со шкафчика в гостиной, где у меня хранится ноутбук. В темной комнате зажигается квадрат призрачного света – будто дверца в потусторонний мир.

Найти сайт проще простого. Их сотни. Только вот что потом? Я прокручиваю страницу за страницей. Мелькают лица, глаза, имена, даты рождения, крохотные обрывки существования. Напряженно размышляю, что именно мне нужно, что лучше всего подойдет Лорен. Женщины, говорят, заботливее мужчин. Значит, думаю, женщина. Но женщина особенная, способная вникнуть в нашу ситуацию. Некоторые из них выглядят весьма мило. Вот эта, тридцать восемь лет, любит серфинг. Ее добрые глаза – две голубые лучинки, того же цвета, что и море за ее спиной. Кожа немного загрубела от солнца и соленой воды. Волосы цвета сливочного масла и ровные, белые зубы. На лице радостная улыбка. Судя по виду, она из тех, кто заботится о других. Следующая – сплошь цвета леса: черный, коричневый, зеленый. Красивая, облегающая одежда. Специалист по связям с общественностью. Помада на ее губах похожа на мазок красной масляной краски.

Несколько лет назад я поснимал все зеркала, потому что они расстраивали Лорен. Но чтобы знать, как я выгляжу, они мне не нужны. Ее слова меня ужалили. Здоровенный, жирный. Мой живот как резиновый мешок. Висит, будто его пристегнули ремнем. Я без конца толстею и не могу с этим ничего поделать. Сшибаю все, что попадается на пути, пружиню от дверных проемов. Для меня непривычно занимать в мире так много места. На улице я бываю нечасто, поэтому кожа у меня бледная. Недавно Лорен взяла в привычку горстями драть из меня волосы, поэтому на черепушке среди каштановой растительности сияют бледные проплешины. А поскольку ни бритву, ни ножницы я в доме не держу, у меня во всю грудь отросла борода, рыжая и густая. По какой-то непонятной причине она и по цвету, и по структуре отличается от шевелюры на голове. Похожа на накладную, сродни тем, которые напяливают актеры, когда играют пиратов. Руки и лицо у меня все в царапинах, ногти на руках обкусаны чуть ли не до крови, а на ногах… я долго не мог набраться смелости на них посмотреть. Все остальное… Об этом вообще стараюсь не думать. В последнее время ко мне прилип запах, что-то вроде грибов или сырой земли. Собственное тело точит на меня зуб.

Я прокручиваю страницу дальше. Где-то здесь должен быть друг, точнее подруга. С экрана на меня смотрят женщины – светится кожа, искрятся глаза. В профиле каждой из них забавные интересы и бойкие шутки. Я пытаюсь придумать, как описать себя, и набираю: Одинокий отец. Любит проводить время на свежем воздухе. Поклоняется богам в белых деревьях… Ну уж нет. Кого мне взбрело в голову дурачить?

На прошлой неделе я отправился в «Севен-Илевен» купить еще пива. Чувствуя в теле слабость, сел на ступеньки магазина, буквально на секунду. Не исключено, что по старой привычке. Но еще потому, что я просто устал. А когда открыл глаза, увидел, что у моих ног бросил несколько двадцатипятицентовых монет какой-то парнишка. Я зарычал, как медведь, он подпрыгнул и убежал. Четвертаки остались у меня. Не могу представить себя в одной комнате с этими женщинами.