— Ну, с Белиндой Андрей уже выкрутился и ловко, — он всем рассказывает, что присматривал за ней по просьбе своей семьи. — Жила то она отдельно и была весьма психована, а что он везде водил ее на выставки, да на приемы, так в том ничего плохого нет, она же здесь чужая, — это нормально. — А что там кому привиделось, да послышалось, так — то его не касается, — он правильную позицию занял и на ней твердо стоит, — развел Дед руками. — Думаешь, нам эти разговоры приятны, нет, и я их не забуду, обещаю, но пока не время.
Дед мягко потянул меня и усадил в кресло напротив себя, взял, за руку, похлопал по ней.
— А, ты уверена, что все так и было, я вот не очень, знаешь, бывают ситуации, в которых от тебя не зависит ничего, у меня вот с тобой так же было, я ведь был уверен, что убил тебя, — тихо сказал Дед, не давая мне вырваться из его объятий. — Я не буду принуждать тебя к этому браку, милая, но давай попробуем разобраться, можно ли что исправить в ваших отношениях, и решение примем позже на трезвую голову, не спеши и не злись, — и только после этих слов отпустил меня.
— Иван Анатольевич, — почти закричала я, — да он не обижал меня, закидывал драгоценностями, которые я даже не носила, дорогими нарядами, кормил, но… мне сложно объяснить вам, я и тогда уже была в его доме вещью без права голоса. — Наверное, это нормально в ваших семьях, но я этого не хочу, мне нужна обычная жизнь, возможно проще, да я и сама по себе жить, согласна, одна, но к нему я не хочу.
Дед побледнел, обнял меня, стал гладить по голове, — успокойся милая, я тебя расстроил, завтра поговорим, я понимаю, о чем ты говоришь, не считай нас врагами, и наша семья это ты, перестань нас делить.
Он вытер мне слезы своим платком, потрепал по руке, — мы еще к тебе не привыкли, а ты к нам и тут еще столько эмоций, — он улыбнулся. — Сюда как ловко он попал шельмец, я даже не ожидал, просто откладывал его письма в сторону, не читая их. — Даже последнее время я старался избегать наших общих знакомых, — Дед засмеялся, — ловок, ловок до уважения, этого у него не отнять. — Ваше знакомство, девочка моя, было, пожалуй, на грани эмоций, столько свалилось тогда на вас обоих и на него особенно, вот он и не мог контролировать себя, мы то с бабушкой тогда внимательно следили за тем, что происходит в доме Дангловых, но вмешаться не успели. — Наши семьи близко не общались, и попасть в дом, так просто, мы не могли, а наши приглашения Данглов отклонял, а мы боялись в той ситуации заявить на тебя права, боялись сделать хуже, о чем я уже не раз пожалел, да все это неважно. — Да Андрей не смог тогда уберечь тебя, но боюсь и другой на его месте тоже не смог бы, но я тебя неволить не буду.
Дед обнял меня, и щелкнул по носу, — если бы Андрей был уверен, что сможет забрать тебя с моего дома он бы так, и сделал, уж поверь мне. — Но он приехал договариваться и значит где, то есть лазейка и я ее найду, я ведь тоже упертый, как и он, а пока молчи и терпи. — Ты похожа на меня и не размазня, своими поступками ты уже доказала это, и теперь не раскисай. — Меня сейчас твой ошейник беспокоит, чую, что он связан с твоим последним проклятьем. Дед внимательно осмотрел и покрутил меня, — я ничего на тебе не вижу, хоть убей, но я и не силен. — Но меня беспокоит, кто повесил ошейник на тебя, есть какие — то мысли по этому поводу, — внимательно глянул на меня дед.
Я пожала плечами, — не представляю, думала, что это Андрей, он всегда давил на меня, пытался подчинить. — А, кому я еще могла перейти дорогу, ведь буквально все мои неприятности только от семьи Дагловых, своими врагами мне обзаводиться было некогда. — Боюсь и у этой проблемы оттуда же хвостик, к тому же невеста Андрея, Белинда жива, и не удивлюсь, что она уже начала мне мстить. — Уверенна, что и бизнесмен Симоненко это ее рук дело, — задумчиво произнесла я и запустила руки в волосы, голова моя болела невероятно.
Я же встала, прошлась по комнате, пытаясь разобраться, — ведь уже, сколько думала о том, кто и как может меня ненавидеть, но как ни крути, но мои проблемы в прошлом слишком мелки, что бы кто, то смог так повесить на меня ошейник. А Андрей в свое время подставил меня хорошо, засветив перед магами, среди которых было много сильных.