Последний экзамен

Мой муж тяжело заболел. Чтобы он быстрее выздоровел, я поила его чаранамритой, водой из святых мест, кормила маха-прасадом от Божеств из нашего храма, готовила прасад дома, добавляя маха-прасад из святых мест.

Я старалась ухаживать за своим мужем с позиций религии, чтобы Кришна продлил ему жизнь. Здоровье восстанавливалось, все шло на поправку. Он стал ходить по квартире, иногда ездил на работу. Ничего не предвещало смерти.

И вдруг 15 ноября 2005 года, в 17 часов, открылось кровотечение. Сначала отошла кровь, 200 граммов, но через час, в 18.00, пошла кровь через рот. Я поняла, что надо что-то делать. Спросила мужа, будет ли он повторять Харе Кришна мантру. Он попросил, чтобы я читала мантру, а он за мной стал повторять. Я была удивлена, что он сел, повернулся на восток и стал повторять Харе Кришна с выражением, громко, с улыбкой на лице, как будто бы приветствие. Потом он повторял мантру с умилением. При этом мне показалось, что он, читая маха-мантру, с кем-то разговаривает, покачивая головой... И вдруг я увидела его глаза — они были полны слез и из серых превратились в темные. Они искрились и сияли. Такого я еще никогда не видела. Так продолжалось 10-15 минут, а потом он упал на подушку и перестал читать вслух, но на мое повторение мантры, он кивал головой еще несколько минут, пока не остановилось сердце...

Матаджи из Красноярска

Смерть отца-ученого

Уходить из жизни отец не собирался. У него было отменное физическое здоровье, и он хотел долго жить. Но воспаление легких быстро прогрессировало, и он «сгорел» за какую-то пару недель. Было мучительно наблюдать за угасанием организма. Хорошо зная, что на протяжении жизни он особо не болел и не страдал физически, было очень тяжело видеть его беспомощность и страдания.

Это послужило мне толчком к тому, чтобы действовать и находить какие-то пути к тому, чтобы облегчить ему душу, а также смягчить страдания тела... Мой отец (Мулдагалиев Х. Х.) был ученым физхимиком, как и его отец (Мулдагалиев Х. Д.). Всю свою жизнь он посвятил науке. За несколько лет до смерти отец блестяще защитил докторскую диссертацию, связанную с расчетом колебательных спектров аминов, стал ведущим научным сотрудником института, сделал весомый вклад и химические науки. Хотя большую часть своей жизни он был атеистом, но мои старания, видимо, не прошли даром. В последние десять лет он более лояльно стал относиться к идее Бога и даже сознался, что «видимо, какие-то Высшие Силы (Высший Разум) существуют»...

Сейчас, по прошествии некоторого времени, я отчетливо вижу, что он был настоящий ученый. Он никогда не давил на меня. Не принуждал заниматься именно наукой, хотя, видимо, и переживал, что я все же не пошел но его стопам. Характер у него был очень спокойный и уравновешенный. Он был отличный семьянин и отец. Еще его отличала большая скромность, честность, терпение и, я бы даже сказал, смирение. Я очень благодарен отцу за то, что он давал мне всегда выбор и довольно лояльно и спокойно относился к моему увлечению сознанием Кришны. Иногда он спонтанно повторял отрывочно «Харе Рама», «Прабхупада». Было заметно, что ему нравилось произношение слов, но он не признавался. Просто произносил, причем почему-то громко и очень отчетливо. Это были лишь отдельные слова или фразы, но, видимо, Святое Имя каким-то образом действовало.

Где-то за полтора месяца был поразительно яркий и запоминающийся сон. Я стоял на небольшом участке суши, омываемом двумя океанами. На берегу был туннель, у одного конца которого стояла очередь — люди, похожие на туристов. Один за другим, они подходили к нему, ныряли в него и должны были проплыть по этому туннелю, где была мутная вода вперемежку с песком, а выплывали они на другом конце туннеля, причем расстояние было довольно внушительное. Я понимал, что мне тоже надо пройти через этот туннель, но не решался — как же я смогу проплыть такое расстояние без воздуха? «Нет, это невозможно!» — сказал я себе и отступил, не решаясь на такой заплыв. Мне пришлось вернуться на то место, откуда я пришел, а потом бродить по каким-то комнатам, которые были пусты. Там не было жизни. Я бродил, ходил, что-то искал, но не находил. Стояла мертвая тишина — ни души вокруг. И была одна мысль: все же мне придется когда-то пройти через этот чертов туннель.