Последний эльф

Их ввели в Далигар под конвоем солдат. Маленький эльф и не представлял себе, что бывают такие странные и невероятные места. Везде полно людей: больших и маленьких, мужчин и женщин, вооружённых и безоружных, в одежде самых всевозможных окрасок.

Голоса не смолкали ни на минуту. Казалось, каждый чем-то торгует. Лепёшки, кукурузные початки, румяные яблоки, кухонные горшки, дрова для очага, доски для скамей. Под ногами копошились невиданные птицы — большие и толстые, с маленькими крыльями, которые никак не годились для полёта, птицы всё время издавали чудные звуки, повторяя постоянно «ко-ко-ко».

Конвой довёл их до центра городской площади, где возвышалось нечто вроде огромного балдахина, покрытого сверху донизу красными и золотыми тканями. Внутри сооружения находился некто, тоже укутанный с ног до головы в длинные белые одежды, расшитые золотом. Всё это напоминало огромную колыбель с таким же огромным младенцем внутри.

Огромный младенец объявил, что он СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ, что, конечно, звучало не так красиво, как Йоршкрунскваркльорнерстринк, но всё-таки было неплохим именем.

СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ осведомился об их именах, возрасте, виде деятельности, роде занятий вообще и в частности, о том, что они делают в Далигаре, если не являются ни проживающими, ни родственниками проживающих, ни гостями проживающих, ни даже персонами, угодными проживающим.

Охотник ответил, что ему нет никакого дела ни до Далигара, ни до в нём проживающих, родственников проживающих, гостей проживающих или сочувствующих проживающим или как их там, и всё, что они хотят, — это убраться из Далигара и его окрестностей, чем скорее, тем лучше.

СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ, казалось, очень огорчился от такого ответа. Лицо его потемнело, да и толпа вокруг недовольно забормотала. Невежливо говорить кому-то, что его дом тебя не интересует, — это объяснила эльфу ещё бабушка.

СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ заметил, что если им не нравится Далигар с прилегающими к нему землями и с его проживающими, включая родственников, гостей и угодных персон, то они могли бы и оставаться у себя дома, где бы это место ни находилось, и избавить стражников от такого тяжкого труда, как их нахождение, допрашивание и арест, а его, СУДЬЮАДМИНИСТРАТОРАДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ, от необходимости их видеть, судить, приговаривать и изгонять, не говоря уже о таком преступлении против государства, как сруб целых двух веток и вырывание с корнем четырёх кустов папоротника — варварски нанесённый ими ущерб обществу.

Толпа вокруг одобрительно загудела. Тут снова заморосил дождь, не улучшая этим общего настроения.

Приговор, который вынес им СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ, заключался в штрафе размером в три монеты — как раз столько (вот повезло!) у них и было — и в конфискации оружия и огня. Собаку им оставили.

— Ну, — пробормотала женщина, направляясь к воротам, — ещё легко отделались, могло быть и хуже.

— Как это хуже? — спросил охотник.

В это время на площади его превосходительство СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ начал слушание следующего дела. Одну из странных птиц, возившихся под ногами, делающих «ко-ко-ко» и, как оказалось, называвшихся «курица», придавила телега. Хозяйка держала птицу на руках и показывала всем сломанную шею. Когда она проходила мимо Сайры, из-под серой шерстяной шали показался сначала крошечный пальчик, а вслед за ним из характерного жёлтого рукава появилась маленькая рука. Рука дотронулась до мягких перьев и замерла. Сломанная шея птицы вдруг приняла нормальный наклон, и курица медленно открыла глаза.

Потом началась полная суматоха: курица убегала, слово «эльф» раздавалось со всех сторон, толпа кричала и металась, и они втроём оказались в кругу солдат, направляющих копья алебард прямо на их шеи.

— Вот так, — ответила женщина, — теперь будет хуже.

После воскрешения курицы обстановка, действительно, накалилась.

СУДЬЯАДМИНИСТРАТОРДАЛИГАРАИПРИЛЕГАЮЩИХЗЕМЕЛЬ на этот раз взялся именно за Йоршкрунскваркльорнерстринка, который, несмотря ни на что, всё-таки находил его доброжелательным и приятным, тем более что у этого человека было такое красивое имя. Конечно, охотник был грубоват, когда говорил с ним. Ну нельзя же говорить человеку так напрямик, что его земля тебя не касается и не интересует. Это невежливо. Разве так можно!

— Ты эльф, — строго заявил Судья.

Он произнёс эти слова медленно. Голос его был торжественный и решительный. Он помедлил на слове «эльф», произнося его по буквам: «Э-ль-ф». Буквы эти камнями падали на онемевшую толпу.

— Да он всего лишь детёныш, — сказал охотник.

— Ещё совсем ребёнок, — добавила женщина.

— Недавно родившийся, — с готовностью уточнил малыш.

Он тоже хотел показать, что носит красивое имя, и, сделав небольшой поклон, представился:

— Йоршкрунскваркльорнерстринк.

— Запрещается отрыгивать перед судом, — заявил, нахмурившись, Судья, — и я, Судья-администратор Далигара и прилегающих земель, также запрещаю тебе лгать.