Последний еврей Багдада

— Тебя он видел сначала на ночном празднике. Так что знает теперь в лицо. Двух, что были с тобой на площади Живота, — тоже. Ферзан предполагает, что вас больше. Чтобы одновременно напасть на маяк и плотину, нужно никак не меньше пяти человек. Он всех вас уничтожит. Найдет способ.

— Или мы его, — спокойно произнес Элай.

— Не смеши. Щитомордника круглосуточно охраняют несколько десятков бессмертных. Они всегда начеку и не знают усталости, так как меняются через равные промежутки времени. О его безопасности пекутся тщательнее, чем о безопасности этого шута-сатрапа.

— На ночном празднике он был без охраны. Надо вновь его куда-нибудь выманить, — сказал грек, — и ты мне поможешь.

Вновь повисла пауза. Первым прервал молчание Элай.

— Не желаешь смерти Ферзану? Чем-то ему обязан? Ты на него работаешь, и твое будущее зависит от этого?

— Ничего подобного, — поспешно отозвался Пепе, — о своем будущем я позабочусь сам. Напротив, его гибель была бы мне, наверное, даже выгодна. Думал я не об этом, а о том, что теперь хочу в два раза больше, чем в прошлый раз. Взамен ты узнаешь, как можно убить Ферзана.

— Как убивать я знаю. Неплохой способ — разрубить от плеча до седла. Мне надо знать, как к нему подобраться, когда его никто не охраняет или когда количество охраны минимально.

— Именно это я имел в виду, — ухмыльнулся Пепе, — есть один способ. Но сначала — деньги.

В шепоте агента проскочили алчные нотки.

Элай подумал о том, что впервые он находится во власти своего осведомителя, а не наоборот. Пепе сам вышел на Атрея. Он прислал записку в портовую гостиницу, где тот жил. В ней содержалась очень ценная информация о времени прибытия по воде с севера торгового судна, перевозившего жалование для вавилонского гарнизона. Греки так и не воспользовались этой информацией из-за опасений попасть в ловушку. Атрей уехал из города на юг дожидаться каравана со слонами. Но Рыжий Грек и Фаон сведения проверили. Они в точности подтвердились.

Аптекарь раскрыл кошель и высыпал золото на застеленное грубой тканью ложе. Быстро пересчитал его.

— Сорок четыре монеты сейчас. Шестнадцать позже, — сказал он.

— Сегодня же. Пришлешь в место, которое я укажу. Пусть скажут, что для Пепе.

Элай подумал, что с радостью проткнул бы ножом человека, чья манера общения начинала приводить его в бешенство. Это было легко сделать, учитывая, что силуэт собеседника был отлично виден. Скрыться затем не представляло бы труда. Никто его лица не видел. Зато можно будет наконец-то узнать, с кем он имеет дело. Поборов первоначальный порыв, грек сгреб золото обратно в кошель, перебросил его за занавеску. Вслух произнес:

— Договорились. Я слушаю.

— Ферзан — большой любитель женщин, — похотливо хихикнул Пепе, — очень большой. Но местные бордели его не привлекают. Боится подцепить какую-нибудь заразу. Иногда мне кажется, что он с радостью отправил бы на тот свет местного сатрапа, будь у него, безродного, хоть какие-то шансы занять его место. И знаешь, почему? Из-за гарема. Говорят, что некоторые его обитательницы не уступают по красоте даже женам и наложницам Дария. Так вот, с недавних пор царский посланник повадился ежедневно после полудня наведываться в храм Иштар. Здешний обычай пришелся ему по вкусу. Он каждый раз уединяется с одной-двумя, а иногда и большим количеством посетительниц. Там есть во множестве беседки с мягкими ложами, устроенные исключительно для того, чтобы обеспеченные люди могли приятно проводить время с женщинами. Сопровождает его при этом лишь один слуга — его верный пес Макута. Он немощен и неуклюж, так что угрозы никакой не представляет. Вся остальная многочисленная охрана всегда дожидается снаружи, так как в храм нельзя входить с оружием. Это касается всех, даже самого Ферзана. Оскорбить местных верующих — это последнее чего бы он хотел. Такое в Персеполе даже ему не простят. От межнационального мира зависит спокойствие и в городе, и во всей стране.

— Храм Ишрат, храм Иштар, — стал повторят Элай, припоминая свои прогулки в то время, когда он изучал город, — там же огромная территория. Как мы узнаем, где его искать?

— Придумайте что-нибудь.

Идея Пепе казалась привлекательной. Риск был умеренным, а шансы на успех высокими. Лишаться такого информатора, — решил Элай, — преждевременно. Пусть даже приятным довеском к моральному удовлетворению, которое он наверняка бы испытал, пронзив его ножом, стала бы еще и существенная экономия денег. Доносчику он передал просто астрономическую сумму, еще и должен остался.

— Уж не думаешь ли ты сейчас о том, чтобы напасть на меня и забрать назад золото? — спросил Пепе.

Элай вздрогнул.

— Не советую этого делать, — продолжил агент, — мое тело защищено тончайшей тканью из прочнейших металлических колец. Купил в Бактрии у кочевников. Отличная вещь. Останавливает стрелу, выпущенную с расстояния десяти шагов, и выдерживает удар кинжала. Только синяк остается. К тому же я вооружен, так что исход поединка будет не в твою пользу, грек.