Последний фей

- Что значит – «может»!? – возмущенно воскликнул Лес, но студиозус, кинув через плечо нечто раздраженно-неразборчивое, уже выныривал наружу.

Маленький лагерь графа де Рюгина располагался не так далеко от их бивуака – даже по меркам хоть и широкой, но улицы.

Сделав несколько шагов вдоль лотка с бутербродами из рябчиков с ананасами, его премудрие оказался у палатки соперника.

Ни графа, ни его кислолицего чернявого оруженосца поблизости видно не было. Боевой конь уписывал овес из торбы, подвешенной к черной, как чернила, морде и бдительно изучал фиолетовым оком пришельца.

«Если бы у меня было больше времени для того трюка с бардом…» - в вихре сожалений пришло в голову школяра.

Дожидаться продолжения мысли и развития событий он не стал: проворным движением скользнул он между составленных в пирамиду копий и морды переставшего жевать и неприязненно закосившего на него коня, протянул руку к украшенной графскими гербами сиреневой попоне, нащупывая под тканью пластины доспеха…

- Ты чего тут делаешь?

Резкий, подозрительный голос хлестнул по ушам будто бичом.

- Я…

Агафон обернулся, грызомый целой сворой дурных предчувствий – и ни одно из них не растворилось: из графского шатра с видом стражника, узревшего вора, выходил кислолицый.

- Я… это… подержаться хотел… чтобы не упасть…

- Ты что, пьяный? – презрительно покривился оруженосец.

- Сам ты пьяный! – искренне возмутился маг и снова лихорадочно зашарил мозговыми извилинами по захламленному пыльному лабиринту, называемому некоторыми воображением. – Я… это… ну… на одной ноге стоял.

- И чего? – поджал ногу и демонстративно не упал чернявый.

- А ты глаза закрой, ишь ты, хитрый какой! – обиженно прищурился студент.

- Зачем?

Вопреки рекомендации глаза оруженосца не только не закрылись, но и увеличились на два размера.

- А-а-а… э-э-э… это обычай такой, - споткнулся обо что-то в темном коридоре фантазии студент и торопливо ухватился за это. – Надо стоять на одной ноге с закрытыми глазами и держать кверху указательный палец правой руки!

- З-зачем?..

Очи чернявого расширились до опасного предела.

- А-а-а… ну, это же всем известно!.. Чего говорить-то?

- Нет, не всем, - строго нахмурился оруженосец. – Может, это у вас – всем…

- А-а, ну да. Вы же иностранцы… - спохватился и закивал студент.

- Это вы – иностранцы, - дотошно подкорректировал высказывание кислолицый.

- Я к тому говорю, что вы не знаете, что…

Как бы спохватившись, маг захлопнул рот и припечатал его для верности пахнущей маслом и Сивым ладонью.

- Нам, костеям, нельзя рассказывать про это кому ни попадя, - парой секунд спустя опустил он руку и с сожалением покачал головой.

- Почему?

- Обряд слишком действенный. На удачу и исполнение желаний. Но если все его знать будут, то какой от него прок? Вот сейчас моему хозяину надо драться с каким-то де Рюгиным… и для верности… пока принц Агафон не видит… я подумал… дай-ка…

- А он что, против исполнения желаний? – полюбопытствовал оруженосец.

- Он-то за… Но дело в том, что при дворе его деда сейчас не модно дедовские обычаи соблюдать… пока василиск жареный не клюнет, - сварливо принялся жаловаться на Лесли студиозус. – Тогда начинает: сходи к тому, сделай это… да только чтобы никто не заметил… а то подумают, что я во всё это верю… А, кстати, ты не знаешь, где этот… ну, противник его… обретается? А то увидит невзначай – и переймет…

- Нет, не знаю, - быстро мотнул головой чернявый парень и хищно вперился карим взглядом в простодушное лицо гостя. – А что ты, говоришь, это за обряд такой? Может, и мне на что сгодится?

- А чего это я тебе буду просто так наши тайны рассказывать? – несговорчиво прищурился чародей.

- А я тебе за это разрешу за нашего коня подержаться. Чтобы не свалиться, - бойко предложил равноценный обмен оруженосец.

- Ну, если так… - изобразил все муки сомнения Агафон и со вздохом сдался. – Тогда ладно.

- Ну, рассказывай давай, чего делать надо! – кислолицый нетерпеливо воззрился на смиренно потупившего очи школяра.

- Это древний друидический обряд ясновидящих костейских шаманов, и называется он «самлох», - воровато озираясь, приглушенным таинственным тоном заговорил Агафон. – Ты должен встать на одну ногу, закрыть глаза, поднять указательный палец правой руки – не перепутывай пальцы! – к небу, и повторять про себя…

Выполнил ли слишком неумело графский оруженосец ритуал шаманских друидов, или возымело действие пятикратно повторенное студиозусом в голос заклинание, науке и истории так и останется неизвестно. Но когда несущихся во весь опор противников разделяло не более пяти метров, конь графа внезапно сбился с шага, и в следующую секунду, едва копье Лесли коснулось щита соперника, ноги вороного подогнулись, и он обрушился на мостовую.

Спустя несколько мгновений он вскочил, ретивый и рьяный, готовый продолжать поединок…

Увы, того же самого о ездоке его сказать было нельзя. Оглушенный падением, граф полулежал на камнях как на диване и ошалело мотал головой, пытаясь сообразить, кто он, и что тут делает.

Трубачи получили кивок от герольдмейстера, подняли фанфары и просигналили конец схватки.