Последний герой

Занимая ответственный пост в прокуратуре, Лимонов прекрасно разбирался в реальном раскладе политических сил в стране. На месте шантажистов Костикова он мысленно представлял себе то его соперников по предвыборной борьбе, то представителей тех политических группировок, которые были заинтересованы в провале Костикова. Ему казалось, что сам он, Лимонов, избрал самый верный путь — уговорил Бориса Осиновского финансировать предвыборную кампанию Костикова. Финансовое участие в выборах влиятельного олигарха, вхожего в кабинеты к самым высокопоставленным чинам из президентской администрации, он считал надежной страховкой от всяких недоразумений и беспроигрышным вариантом для Костикова.

Теперь дело шло к тому, что все планы Лимонова могли рухнуть как карточный домик. Осознавая это, он понимал, что для своего собственного благополучия обязан решить проблему в ближайшие два-три дня. Пусть не для Костикова, к которому он все больше терял доверие, пусть лично для себя. И не только потому, что хотел получить материальную прибыль, но и потому, что не привык проигрывать. Но для решения этой проблемы Лимонову нужно было ответить на несколько немаловажных вопросов: если Костикову не привиделось от страха и за ним действительно была слежка, то кто ее организовал — шантажисты, приславшие кассету, или предвыборные конкуренты? Не могут ли быть те и другие связаны между собой? Костиков обратился за помощью к Валдаю — известному в криминальном мире третейскому судье. Но останется ли Валдай сторонним наблюдателем? Не захочет ли он погреть руки у чужого костра? Какая связь между Валдаем и Рубцовым?

Немаловажным был и вопрос о Борисе Осиновском. Являясь основным спонсором предвыборной кампании Костикова, тот имел полное право знать подробности событий. Лимонов понимал, что в случае политических осложнений (он не хотел думать о провале предвыборной кампании) все шишки посыплются именно на его голову. Ведь это он свел Осиновского с Костиковым, выступив гарантом благонадежности кандидата. Поэтому по всем правилам существующего жанра Лимонов обязан был поделиться с Осиновским теми сведениями, которые узнал в аэропорту. Однако что-то подсказывало ему воздержаться от поспешного поступка. И может быть, даже не столько внутреннее чутье, сколько два немаловажных обстоятельства.

Во-первых, за все время предвыборной кампании Борис Осиновский лишь однажды поинтересовался тем, как идут дела у Костикова. Поразмыслив, Лимонов тогда отнес подобное отношение Осиновского на счет его большой занятости. Ежедневно олигарху приходилось вникать в тысячу различных проблем. Было еще и другое. Сидя как-то вечером на диване перед телевизором, он неожиданно для самого себя вспомнил, что в анонимной записке обещали показать кассету по центральным телеканалам. Ведь если шантажисты не блефовали и действительно имели доступ на телевидение, а Осиновский, финансирующий предвыборную кампанию Костикова, контролировал несколько центральных телеканалов, то это наводило на мысль о причастности самого олигарха к этому делу.

Неожиданная догадка заставила Лимонова заволноваться. Однако генерал юстиции постарался отогнать от себя недобрые мысли и переключился на Рубцова. Лимонов догадывался, какое задание получил Комбат от Валдая. Полагаясь на давнее знакомство с отставным майором-десантником, он надеялся переманить Комбата на свою сторону и взять под личный контроль поиски шантажистов и дочери Костикова. Вспоминая Рубцова, Лимонов не мог понять, как такой человек оказался в одной компании с Валдаем. Он не знал, сумеет ли склонить его к сотрудничеству. Утром, придя пораньше на работу, он поручил одному из своих помощников немедленно собрать сведения о бывшем майоре-десантнике, узнать его домашний адрес и номер телефона. Он также отправил конверт и записку на экспертизу.

Спустя час или полтора помощник положил на стол перед Лимоновым досье на Бориса Рубцова — распечатку компьютерных файлов из архива Минобороны. Вместе с распечаткой он принес фото Рубцова.

Как и следовало ожидать, в личном деле отставного майора все было в порядке: не был, не участвовал, не привлекался. Зато один перечень заслуг боевого офицера занимал половину отпечатанной страницы.

— И это все? — раздраженно выкрикнул Лимонов. — У вас ушло почти два часа на то, чтобы распечатать и подсунуть мне эту филькину грамоту?

— Да, Виктор Владимирович, все, — невозмутимо ответил помощник. — Это полная официальная информация о майоре Рубцове за последние пять лет.

— А из неофициальных источников что-нибудь есть?

Помощник только развел руками.

— Ну так проверьте! — не без раздражения потребовал Лимонов.