Последний глоток сказки: жизнь. Часть I и Последний глоток сказки: смерть. Часть II (СИ)

— Ну… Все банально. Кто-то мечтает о вечной молодости. Кто-то хочет доминировать над людьми, типа, лечит свои комплексы. Кто-то хочет просто быть не таким, как все. Кто-то хочет неземных удовольствий. Кто-то просто сам не знает, чего хочет.

— И никто не хочет любви? — Валентина тоже спрашивала совершенно серьезно.

— А ты знаешь, что такое любовь? — Галя прищурила глаза, готовясь подловить ее на глупом ответе.

— Наверное, это когда кто-то не может жить без тебя.

— Мы, кажется, мы все друг без друга прекрасно обходимся.

— А зачем тогда ты ищешь истории реальных людей?

Галя сунула телефон в сумочку и поднялась, одергивая на животе чужой свитер.

— Легкой тебе беременности… — она замялась. — Так ведь говорят, да?

Валентина молчала.

— Только, кажется, она не может быть у тебя легкой. Но если тебе понадобится помощь, — Галя совсем понизила голос, — то ты можешь мне доверять. Я никому ничего не скажу… Честно.

— Спасибо. Мне помощь не нужна.

Дождавшись когда за блоггершей захлопнется стеклянная дверь кафе, Валентина достала телефон и написала матери короткое сообщение, что уезжает на неопределенный срок подлечиться. Там у нее не будет доступа к телефону. Никакого интернета. Только сон и покой. И Валентине казалось, что она не врет. В одном она только сомневалась. В том, что покой не станет для нее смертью.

Глава 7 "Вальс дождя"

Нормальной походкой Валентина сумела пройти только до угла — потом пришлось привалиться к стене. И когда вместо стены спина нащупала дверь, Валентина ввалилась в магазин и лишь чудом не пересчитала головой три ступеньки, ведущие вниз. Ее поймали выходившие покупательницы и помогли дойти до стула, который вытащила из-за прилавка всполошившаяся продавщица. Валентину окружали рулоны всевозможной ткани и тонны заботы — от подать воды до вопроса, не вызвать ли ей скорую? Пришлось снова соврать про беременность, чтобы ее оставили в покое. Хоть в каком-то!

— Это тату! — почти взвизгнула она, когда продавщица слишком уж надолго задержала взгляд на прокушенной шее. — И вот еще одно!

Валентина сунула ей под нос запястье с двумя ранками — бедная женщина прямо отшатнулась, и Валентина тут же почувствовала неловкость: о ней заботились, а она — так вот некрасиво отреагировала на нормальную реакцию нормального человека на ее внешний вид. Захотелось отплатить за заботу добром, то есть покупкой. Но ткань, увы, она больше не будет покупать — с куклами покончено раз и навсегда.

— Я вот это возьму!

На передвижной вешалке красовались народные костюмы ручной работы. Валентина выбрала льняную рубаху с вышивкой.

— Это обережная вышивка, — улыбнулась продавщица снисходительно. — Она защищает от злых духов. Вам как раз самое то в беременность.

Да, самое то, когда рожаешь ребенка для исчадия ада! От него убережет только серебро. Славянские обереги не помогут. И все же она попросила завернуть рубаху и отказалась от примерки — зачем? Все равно ей суждено носить рубаху Брины…

Ее снова передернуло, и Валентина поспешила сбежать от пристального взгляда продавщицы. Вечером на улице вовсю светило солнце, а зимой бы давно стемнело. Она тихо, никуда не спеша, дошла до дома, захватив по дороге молоко и хлеб. С ними она уселась на кухне, и сама не поняла, как провела за столом целый час. Время будто остановилось в ожидании пробуждения графа. Но он будет спать долго. И даже проснувшись, пролежит за спасительной дверью до наступления сумерек.

Валентина заставила себя подняться, убрала со стола крошки, допила молоко и даже спустилась вниз к мусорным бакам. Тонированные стекла скрывали гроб, но она знала о его существовании, и этого было довольно, чтобы задрожать, проходя мимо машины вампиров. Через несколько часов Вольво исчезнет, а вместе с машиной исчезнет и она.

Валентина поспешила в квартиру и запихнула в рюкзак самые необходимые вещи, среди которых оказалась рубаха и куклы летучих мышей. Она отдаст их графу, пусть играет… с ребенком, если этот ребенок когда-нибудь родится. Еще она вынула ключи и, написав записку хозяевам, положила на стол всю имеющуюся у нее наличность. Они придут за квартплатой и увидят, что она уехала, а не сбежала. Оставшиеся вещи пусть выкидывают, хотя…

Валентина притащила мусорный мешок и запихнула туда все, что до того висело на вешалках. Пришлось снова спускаться вниз, и она была уверена, что мешок исчезнет от мусорки раньше, чем она поднимется назад к оставленной открытой двери уже чужой квартиры. Как хорошо, что это съем, а не дом, в котором она выросла, — никаких сожалений: просто очередной переезд. Проблемы возникнут только при очередном пересечении границы, если она когда-нибудь будет пересекать ее в одиночестве, без сопровождения вампиров.

Валентина вскинула голову и с радостью увидела Эмиля.

— Где граф? — спросила она, не дослушав приветствия.

— Думаю, тебе с ним не стоит встречаться.

На его последних словах Валентина услышала, как хлопнула входная дверь.

— Мы поедем следом, — улыбнулся Эмиль.

— Куда?