Последний и решительный

Стало известно письмо Фрунзе к Ленину о разложении Красной армии: «До нас с разных сторон доходят слухи о всяческих непорядках. Конница жестоко обращается с крестьянским населением, грабит и прочее. За конницей тянется бесконечный обоз. В штабах пьянство, разврат и прочее. Такие условия могут погубить самую лучшую конницу и не раз уже губили…»*

* В реальной истории это написал Троцкий.

Письмо, как сообщала разведка, спровоцировало еще и внутреннюю распрю в армейском руководстве МСР. Тухачевский решил, что Фрунзе начал копать под него.

Но как стало ясно Климов не успевает с деблокадой Казани. Закавказский корпус мог поднять мятеж гораздо раньше и бросив фронт выдвинуться на подмогу Деникину.

Для выправления ситуации требовалось что-то предпринять в экстренном порядке.

— Неужели ничего нельзя сделать? — спросила Елена после паузы, увидев, что муж несколько успокоился, чтобы говорить нормально, а не исключительно матом.

— Самый простой способ бросить против них Кавказский корпус Муравьева, благо что он по большому счету свою задачу выполнил и сейчас по факту просто стоит у аборигенов над душой, что тоже не есть хорошо. Его все равно пора выводить.

— Но как ты сам говоришь, иная простота хуже воровства.

— Верно. Способ простой и наихудший из всех. Дракой может воспользоваться противник. Собственно, мне кажется, что антантовцы работают сразу по двум направлениям, удастся отправить корпус Ренненкампфа на помощь Деникину — отлично, не удастся — тоже хорошо, спровоцируют замятню и воспользуются ей подержав турок. Опять же неизвестно как себя в такой ситуации поведут сербы и чехословаки, могут и на сторону Антанты перейти. Чехословаки так точно перейдут…

Климов почувствовал, что вновь начинает заводиться. В последнее время он вообще стал раздражительным и резким. Елена, увидев это даже встала из-за своего стола и зайдя мужу за спину принялась массировать плечи и шею, как он частенько делал ей сам, когда она сильно уставала с работой и при уходе за детьми.

— Спасибо… — прошептал Михаил, чуть расслабившись. — Надо еще пустырник попить… говорят помогает…

— Может Муравьева бросить против Деникина? Пусть ударит в тыл…

— Бесполезно. Это не остановит закавказцев… скорее только спровоцирует уйти даже тех, кто мог бы не согласиться участвовать в этой замятне. Да и в целом еще более усугубит положение. Мало того, что корпус Ренненкампфа уйдет, так еще и корпус Муравьева покинет регион… ну или друг друга побьют так, что победитель станет легкой добычей для противника, а туркам будет все равно кто там победил.

— Ну да… большего подарка туркам придумать сложно… Лучше его в этом случае в Турцию отправить на место ушедших.

— Вот именно. Это хоть как-то стабилизирует положение.

Михаил, поджав губы, побарабанил пальцами по столу.

Ситуацию могли бы изменить уральцы при поддержке Климова, взяли бы Деникина в клещи плюс с севера ударили бы большевики Сталина, но они продолжали хранить нейтралитет. Впрочем, их тоже можно понять, вокруг неспокойно, тут башкиры, там казахи, а еще дальше на востоке казаки Семенова.

— Неужели ничего нельзя сделать? Я не верю в это… ты всегда находил выход из самых неприятных ситуаций… Ведь придумал же⁈

— Вот так сходу ничего сказать не могу… крутится пара мыслей… Надо посоветоваться. Может Слащев чего подскажет или в Генеральном штабе родят чего интересного…

На это Елена только фыркнула.

— Ну а вдруг⁈ — невесело хохотнул Климов. — Чудеса говорят случаются.

— Не в этом случае!

Он тоже не переоценивал возможности теперь уже своего Генерального штаба, все-таки эти генералы, как бы это помягче сказать… классики и прыгнуть выше головы неспособны, действуя в русле своего понимания и догматов, кои можно выразить совами: «Война — фигня, главное — маневры». А на маневры как раз времени нет.

Что касается Слащева, то он вместе с Котовским и товарищем Артемом так же, как и Муравьев на Кавказе додавили националов в Окраине и Белоруссии, кого уничтожили, кого загнали в штрафбаты, а кто успел сбежать к немцам. Неизвестно, что с ними сделали немцы, Климов подозревал, что обогрели и приласкали, так на всякий случай готовя у себя агентов влияния, чтобы в случае чего забросить их обратно в Россию, но как бы там ни было, ситуация на западных рубежах стабилизировалась и того же Слащева можно без последствий выдернуть и бросить на другое направление, что Михаил и собирался сделать.

К слову, о немцах и вообще о положении дел на западном фронте, то там вопреки ожиданиям все еще было тихо, если не считать небольших локальных боев за «избушку лесника». Несмотря на все предпринятые меры в Германии все же вспыхнула «испанка», плюс тиф.