Последний и решительный

Но вот затянувшийся поход кораблей почти завершился. Один суточный переход и они окажутся у Одессы. Русский флот так и не рискнул выйти на честный бой.

— Сэр, самолеты противника… по всей видимости разведчики, — выслушав доклад наблюдателя, доложил вахтенный офицер, после разрешения войдя в каюту главнокомандующего, что в этот момент писал письмо жене.

— Ожидаемо, — кивнул Артур Гоф-Калтоп.

— Прикажите сменить позицию, сэр?

— Не имеет смысла. Вот-вот стемнеет, так что налета можно не опасаться, ведь вы об этом беспокоитесь?

— Да, сэр. Если помните сэр, американцам именно ночью хорошо прилетело от русских. Я считаю, что они захотят повторить тот финт. Я бы повторил, сэр.

Сэр Сомерсет на это только презрительно фыркнул.

— Я помню об этом эпизоде и учитываю его. А вот вы похоже запамятовали некоторые детали. Так вот я вам напомню, что прилетели они все-таки не ночью, как вы утверждаете, а под утро и воспользовались эффектом неожиданности. Кинуть бомбу прицельно даже днем не такое уж простое дело, даже без противодействия зенитных средств, а уж ночью… Сколько их там будет с ночным зрением, как у того Воздушного казака, два-три человека, максимум пяток, что и приведут за собой остальных. И даже если они попадут, большого урона нам это не нанесет.

— Корабельные огни, сэр…

— Да, я собирался приказать их не зажигать, — кивнул вице-адмирал. — Так что нет смысла менять место стоянки, это просто ничего не изменит, куда бы мы ни сместились, на рассвете нас быстро увидят по дымам. Смена же позиции сейчас, тем более что далеко не отойти, да еще ночью приведет только к хаосу вплоть до столкновений кораблей между собой и мы понесем потери даже не вступив в бой. Так что пусть наблюдатели не спят под утро, ну и поднимем свои самолеты чуть только займется рассвет, так что вражеский налет если он все-таки состоится неожиданностью для нас не станет и мы встретим его во всеоружии.

Вахтенный офицер ушел успокоенный, а сэр Сомерсет продолжил писать письмо. Спать он лег без особых переживаний полностью уверенный в успехе предстоящего завтра днем дела.

Проснулся адмирал от звука колокольной тревоги, коей спустя некоторое время стали вторить протяжные гудки паровых сирен. Артур Гоф-Калтон машинально посмотрел время на которых обозначилось ровно два часа ночи. Самая темень.

И эту тьму неожиданно разорвал ярчайший, ослепляющий свет, что залил все пространство его каюты через иллюминатор, словно кто-то посветил ему свечой Яблочкова, ну или осветительной шашкой.

Собственно, так оно и было, в воздухе горела гигантская осветительная шашка медленно спускающаяся на парашюте. Это и увидел адмирал, скорым шагом добравшись до мостика.

— Что за черт⁈

А над кораблями тем временем вспыхивали все новые и новые мини солнца. Этих «лампочек» как выразился Климов, успели наклепать в большом количестве химики коих он пригласил в Одессу, для чего правда пришлось почистить прочие города на редкие химреактивы. К слову сказать, помимо «лампочек» изготовили и бомбы-дымовухи, только плавающие, специально чтобы бросить несколько возле вражеского корабля с учетом ветра и его накроет дымовой шлейф лишая обзора.

Застучали пулеметы. Зенитчики пытались сбить кружившие над транспортами самолеты русских, кои то и дело заходили в атаку и так же долбили из своих пулеметов кроша в первую очередь летающие лодки, лишая флот возможности воздушной разведки, а значит делая их уязвимыми для торпедной атаки со стороны подводных лодок. Вот только далеко, да и как стрелять, глядя на эти ослепительно яркие сгустки света? А самолеты словно специально то и дело обозначали себя пролетая в куполе света стремительными тенями, но зенитчики каждый раз не успевали среагировать, как цель промелькнув, вновь уходила во тьму ночи.

Ба-бах!

Поднялся султан мощного взрыва возле борта одного из транспортов.

Ба-бах!

Еще один подрыв.

«Подлодки?» — подумал сэр Сомерсет.

Но нет, это оказались не они. В следующее мгновение прямо над его головой с ревом пронесся двухмоторный самолет с двумя фюзеляжами. Сначала даже показалось, что с тремя, но нет, третий «фюзеляж» отцепился и нырнул в воду, чтобы спустя несколько секунд, проплыв четверть мили удариться в один из транспортов, что был хорошо заметен благодаря подсветке и взорваться.

Ба-бах!

Казалось, что этот ужас н закончится никогда. Взрывы раздавались один за другим, создавалось впечатление, что противник вообще не промахивается. Хотя может так оно и было, ведь транспортные корабли стояли весьма плотно, так что если торпеда и не попадала в выбранную цель, то вполне могла зацепить какую-то другую, что стояла чуть дальше.

Спустя пятнадцать минут самолеты улетели, но он сразу понял, что очень скоро они вернутся. Что до количества взрывов, то насчитали тридцать восемь попаданий. При этом половина из подбитых транспортов очень скоро должно пойти ко дну если судить по крену. Оценить же ситуацию не представляло особых проблем из-за начавшихся на части подбитых судов пожаров, особенно на тех, что везли в своих трюмах топливо.