Последний и решительный

— Ничуть, товарищ Устинов. Курии царская власть использовала чтобы искусственно получить помещичье и буржуазное большинство депутатов. Вспомните, в помещичьей землевладельческой курии один выборщик от двух тысяч, в буржуйской городской — один от тридцати тысяч, в рабочей один от девяноста тысяч, в крестьянской один от почти полутораста тысяч! У Климова всё ровно наоборот. Именно крестьяне, которых в населении более четырёх пятых, будут наиболее представленными, следом рабочие, которых свыше одной десятой, затем все остальные. Собственно, об этом написано в программе СДПР, с которой мы все уже ознакомились. И по мнению наших товарищей на юге, Климов твёрдо намерен её выполнить.

— Ну что же, лично мне импонирует такой подход Климова и его партии к правам народа. Но не слишком ли полковник упирает на государственность? Большевики этим тоже грешат, а про опасность бюрократии уже было сказано. К тому же, эти жестокие расправы с анархистами в Одессе, газы в одесских катакомбах, штрафбаты. До такого ни царские каратели не додумывались, ни Корнилов в прошлом году. Да и Дзержинский с ВЧК в сравнении выглядят детьми. Не получим ли мы в итоге, товарищи, нового Бонапарта, хоть и в социалистическом мундире, как пишут газеты, подпираемого военщиной и полицейщиной? Как-то не хочется, чтобы наша революция тоже закончилась новым Императором, и даже Первый Консул меня не устроит.

— Пока что это не более чем газетные сплетни и пропаганда его врагов, товарищ Штейнберг. Судя по тому, что нам известно, Климов и его партия не стремятся монополизировать власть в своих руках, чем грешат те же большевики. В Совет Государственных Комиссаров в Одессе они привлекли всех кто согласился: нашу партию, татарских социалистов, крымских меньшевиков, большевиков выступающих против Ленина и его вернувшегося из эмиграции окружения, скомпрометированного сомнительными зарубежными связями, даже правых эсеров из непартийного Крестьянского Блока. Отказавшиеся, вроде меньшевиков-оборонцев и основной массы правых эсеров, сделали это по собственной воле. Как и у нас, начиная с октября-ноября, кстати. Из писем наших товарищей видно, что бюрократию Климов любит не больше вашего, и выступает за утверждение самоуправления всюду где только можно. В разговоре с нашими товарищами в Николаеве, и другими членами Освободительного Комитета, созданного после изгнания большевиков, он заявил: «Людей надо приучать к самостоятельности и ответственности. Если будут надеяться только на правителей и чиновников, сами не заметят, как те предадут, ограбят до нитки, и заведут в полную задницу, тунеядства своего, корысти и властолюбия ради».

— А ведь не поспоришь! Да, это созвучно с идеями нашей партии. Но вот эти репрессии…

— Про репрессии наши товарищи с юга пишут подробно, да и посланцы это подтверждают. При взятии Одессы были уничтожены в основном бандиты, назвавшиеся анархистами, вроде знаменитого в тех местах налётчика Мишки Япончика, и те анархисты, что примкнули к ним. Кстати, этого Япончика и некоторых ему подобных, климовцы не убивали. Отдали на суд народа, включая близких жертв бандитизма, именно они их растерзали. Да мы все видели видовую фильму из Одессы, «Суд Народа».

— Да уж! Зрелище конечно варварское, хотя и захватывающее, надо признать. В САСШ, я слышал, такое практикуют. Правда, и в наших деревнях случается, особенно с конокрадами… Всё же много дикарства в нашей жизни, товарищи…

— Есть такое, товарищ Колегаев. Однако, анархистов непричастных к бандитизму никто не тронул, они даже участвовали в выборах в Советы, хоть и без успеха. Но это вопрос к избирателям. Газы в одесских катакомбах, применяли сначала слезоточивые и чихающие, чтобы выкурить скрывшихся там уголовников. Климов не захотел рисковать своими людьми. Это неплохо характеризует его как военного, в отличие от царских превосходительств, сотнями тысяч клавших солдат в эту войну, и в японскую и раньше. И только против самых упорных, использовали удушающий газ.

— Но это же варварство!