Последний император Ойкумены

Давным-давно, когда на Земле люди и боги мирно сосуществовали по соседству, в далёкой загадочной Индии проживал бог-проводник Пушан. Дорог в те времена ещё не придумали, и многотысячная армия индийских божеств испытывала из-за этого большие неудобства: или сиди безвылазно в своём храме, или пробирайся через колючие джунгли в соседнюю деревню к родственникам и друзьям со скоростью сто локтей в час. А дойдя, сиди полдня в позе лотоса, выдергивая из тела занозы и заштопывая сари и тюрбаны. Один Пушан, покровитель мелкого рогатого скота (коз), быстро добирался в соседний храм, не теряя при этом божеский вид. А помогали ему в этом те же козы, с удовольствием походя поедавшие самые колючие ветки и лианы. Настрадавшиеся боги, а за ними и немногочисленные в то время индусы упросили шустрого Пушана стать их проводником в соседние и даже дальние селения и храмы, обещав его за это озолотить. В те далёкие времена лгать было непопулярно, поэтому в небольшой срок Пушан превратился в бога-проводника с золотым телом, голова его приобрела рога, заострившиеся уши и троцкистскую бородку на вытянувшемся вперёд лице: козы – пугливые животные и не доверяют чужакам. Добросовестный туристический бог развил такую бурную деятельность, что всего за несколько лет полуостров Индостан покрылся частой сетью грунтовых дорог шириной в небольшое козье стадо. Путешествовать по Индии стало так же легко и приятно, как по Москве на метро в дневное время. Всем стало хорошо, кроме Пушана: он заскучал без дела и опустился до того, что золото на нём потускнело.

Но никакая неудача не сломит оптимиста! Зуд в копытах (ему пришлось изменить форму стопы для удобства путешествия по пересечённой местности) погнал Пушана из родной Индии через горы, реки и долы в далёкую Грецию, где компактно на небольшой горе размещалась камерная община местных богов.

«Вот хорошо! – подумал бог-путеводитель. – Здесь всего полсотни богов на полмиллиона людей, а не наоборот, как на моей родине. Наконец-то мне окажут должное уважение!»

И, конечно, ожидания его не оправдались.

Приняли его, правда, очень тепло! Сам Зевс в парадных одеяниях, начищенных воском сандалиях и с причёсанной бородой вышел навстречу, облобызал и сразу усыновил – признал в нём блудного сына Пана, ушедшего со стадами искать тучные пастбища на край Земли и, по слухам, с этого края свалившегося в Океан. Пушан смирился с потерей двух букв из имени и с головой окунулся в любимую работу – проводить по каменистым греческим тропам (вот где пригодились его новые копыта!) богов и героев по их неисповедимым путям. И заодно прогуливал стада любимых Зевсом коз.

Первые несколько столетий наречённый Пан блаженствовал, а потом опять началось:

– Пан, сюда!

– Пан туда!

– Сгоняй за амброзией!

– Слетай за нектаром!

– Что я, пчела какая-нибудь?!

А Гера, полная молодящаяся дама и Зевсова супружница, совсем обнаглела – стала будить по ночам:

– Веди в туалет, козлоногий! Накачал за ужином нектаром, вот и расхлёбывай!

Как будто он в неё эти кубки заливал. Хорошо хоть, Зевс, увидев их ночью в обнимку, за Пана вступился – дал тумака и велел больше никогда на глаза не появляться, пожалел, видно, приёмного сына.

Пушан, теперь уже Пан, понял, что и Олимп ему не дом родной, но не успел заскучать: ранним утром в его чертог влетела каменная куропатка и свалилась на пол замертво. К её лапке был привязан кусочек пергамента с посланием на языке троллей.

Пан долго жил на свете и знал много языков, живых и мёртвых, он развернул письмо и прочитал:

«Мы, северные горные тролли, призываем тебя, золотой вождь (перевод на тролльский язык слова «проводник»), стать нашим главным и единственным богом Йорлом. Ну пожалуйста! Жалкие людишки викинги дразнят нас. Они говорят, что у них есть дюжина богов, а у нас ни одного! Мы из-за этого часто плачем, и уже все ноги у нас в синяках и шишках – ведь слёзы у нас каменные, как и мы сами. А мы уж тебя уважим! Будешь сидеть на троне и ничего не делать. Не откажи нам, золотой, драгоценный бог! Высылаем за тобой нашего большого друга – северного ветра Норда.

Если даже не захочешь быть нашим богом, приезжай хоть погостить, мы тебя покажем викингам и утрём им носы! Вечно твой слуга, король троллей Мумми».

Бывший Пан прочитал и понял, что это его последний шанс стать главным богом, хоть и единственным, и под землёй, и у тупоголовых каменюк. А уж занятие найдётся: в горах не надёжны ни камень, ни лёд, ни скала. Работы там непочатый край! Он открыл окно пошире и встал на подоконник. Норд не заставил себя долго ждать – налетел, подхватил и понёс на своих ледяных плечах нового великого бога.

– Прощай, Олимп! Прощайте, боги-эксплуататоры! И ты, Гера – богиня ночных ваз! – только и успел крикнуть он.

Но Йорл забыл попрощаться с Зевсом, который был всевидящим (в радиусе сотни лиг от резиденции, разумеется) и очень не любил тех, кто уходит по-английски.