Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова

«16 ноября 1912 г.

Cannes

Дорогой Ники!

Мордвинов мне передал бумагу для подписи, а, кроме того, на словах твой разговор. Я очень сожалею, что не получил от тебя письменного изложения твоих желаний и требований. Мордвинова трудно понять, так как он волновался и ничего не мог сказать о моей дальнейшей участи. Кроме того, он мне передал несколько угроз от барона Фредерикс[а], как, например, даже о лишении меня титула. Я очень хотел бы знать, твое ли это желание или только слова барона Ф[редерикса]? Вот почему я так прошу письменно изложить все, что меня ожидает. На развод и возвращение в Россию без семьи я согласиться, конечно, не могу. Прости меня, что я еще не подписал присланную мне бумагу, но мне необходимо до того выяснить некоторые условия будущей моей жизни, и также надеюсь, что ты мне облегчишь мою судьбу и исполнишь мои просьбы, которые, мне кажется, не могут в будущем принести никаких затруднений. Я не могу об них писать в этом письме, так как не знаю, желаешь ли ты их выслушать. Если же ты пожелаешь это сделать, то обещаю тебе, что я их написал и отдал Мордвинову для передачи тебе. Мне также было передано, что в особенности некоторые фразы моего письма тебя огорчили, в чем я прошу простить меня и верить, что я написал письмо от чистого сердца. Теперь кончаю письмо и еще раз прошу простить меня за все то огорчение, которое я приношу. Да хранит вас всех Господь. Крепко обнимаю тебя, дорогой Ники, и умоляю не сердиться на всем сердцем любящего тебя Мишу.

P.S. Очень прошу в случае надобности не присылать больше Мордвинова, а Врангеля или Ларьку Воронцова[86]. С Мордвиновым мои личные отношения давно кончены, и мне очень тяжело говорить с ним о таких интимных вещах».

Николай, прочитав письмо брата, задумался. Как же ему поступить с этим упрямцем? Скандал, определенно, замять не удастся, поэтому нужно как следует наказать ослушника. Но вот стоит ли сразу прибегать к крайним мерам? Лучше все-таки посоветоваться с матерью, она обязательно подскажет, как лучше ему поступить. И император отправил Марии Федоровне новое письмо: