Последний император

2 апреля 1928 года войска Чжан Цзунчана были разбиты, попав у реки Ланьхэ в клещи двух армий — Чан Кайши и Чжан Сюэляна. Сам Чжан Цзунчан бежал в Люйшунь, а потом переправился в Японию. В 1932 году под предлогом приведения в порядок могилы своих предков Чжан Цзунчан вернулся в Шаньдун. Здесь он тайно уговорил Лю Чжэняня поднять восстание, надеясь с помощью его войск захватить пост председателя Шаньдунской провинции, который занимал Хань Фуцзюй, и вернуть себе былое господство. 3 сентября 1932 года он был убит на вокзале в городе Цзинань. Убийца признался, что мстил за смерть своего дядюшки (его дядюшка Чжэн Цзиншэн — командир корпуса в армии Фэн Юйсяна — был расстрелян Чжан Цзунчаном). Фактически же это убийство было организовано председателем провинции Шаньдун Хань Фуцзюем. Говорят, что труп Чжан Цзунчана долго валялся под открытым небом, так как начальник его секретариата даже за деньги не мог нанять людей, которые согласились бы перенести его тело, а гробовщики не хотели продать для него гроб. В конце концов местные власти провинции, подстроившие убийство, все же велели убрать труп. Этот злейший враг народа был частым гостем в моей резиденции в Тяньцзине, и на него я возлагал большие надежды.

Когда я жил в Северной резиденции отца, меня однажды навестил Чжан Цзунчан; он был переодет и загримирован. После моего переезда в Тяньцзинь он навещал меня всякий раз, когда бывал в городе. Появлялся он всегда глубокой ночью, так как днем обычно спал. По вечерам он курил опиум, поэтому был всегда сильно возбужден. Мы говорили на разные темы и подолгу.

В 1926 году войска Чжан Цзолиня и У Пэйфу объединились против Фэн Юйсяна и разбили его армию под Нанькоу. Армия Фэн Юйсяна отступила, и первыми, кто вошел в Нанькоу, были отряды Чжан Цзунчана. Услышав эту добрую для меня весть, я немедленно написал ему письмо — императорский эдикт, поздравляя его с победой над красными и со спасением Китая от коммунизма.

"13 июля 1926 года

Пишу письмо с пожеланиями всего наилучшего Сяо Куню. Мы давно не обменивались письмами, и я скучаю по Вас. Боевые действия у Нанькоу уже закончились, и Вы добились почти полной победы.

Теперь, командуя войском численностью свыше 10 тысяч человек, Вы ведете бои между Шаньдуном и Чжили, одерживая над сильным противником одну победу за другой. В летний зной, в трудных и опасных условиях, Вы, отражая натиск врага, в течение нескольких дней разгромили старое логово мятежников, совершили великий подвиг, спасли Китай от грозящего ему кризиса, добились успеха в ликвидации коммунистов. Сейчас коммунисты уже отброшены далеко, но если это зло не уничтожить с корнем, боюсь, что в дальнейшем нас ждет неминуемая беда.

Надеюсь, что Вы, руководствуясь принципом искоренения зла, доведете дело до конца и сметете их с лица земли. Только тогда Китай и китайский народ обретут счастье.

Посылаю Со Юйшаня [51], чтобы он преподнес Вам две серебряные вазы в честь победы под Нанькоу. Прошу принять их. Передайте приветы Ханьцину [Чжан Сюэляну], Фанчэню [Ли Цзин-линю] и Юньшаню [Чу Юйпу]".

Известие о победе Чжан Цзунчана я получил раньше, чем сообщили газеты, так как имел свою собственную разведку. Меня очень обрадовала победа Чжан Цзунчана, и я надеялся, что он одержит полную победу, которая поможет осуществить реставрацию. Однако этот "собачий генерал" в период своего взлета не желал откровенно говорить на эту тему. Он вспомнил о реставрации лишь тогда, когда стал "длинноногим генералом".