Последний императорский отбор

– Чего вы хотите? – раздался обманчиво спокойный голос.

– Узнать вас ближе, – произнесла я, нервно сжимая ладони, – можно отложить свадьбу на месяц-два? Устроить длительную помолвку?

– Нет, – категорично рыкнул император, – пророчество должно быть исполнено как можно скорее. Я и так долго ждал.

– Тогда хотя бы дайте время привыкнуть к вам и не сразу… – я запнулась и покраснела. Император понимающе ухмыльнулся.

– Сколько времени вы хотите? – Я на мгновенье задумалась.

– Полгода.

– Месяц, – отрезал император, – я могу взять вас сразу, но не буду этого делать. Видите, со мной можно договориться.

Хоть что-то выторговала… Пусть маленькая, но победа.

– Надеюсь на ваше благородство, – произнесла я, вставая. – Могу я увидеться с родителями перед отъездом?

Император расхохотался. Эхо гулко отразилось от темного глубокого коридора за его спиной, в тысячу раз повторяя его смех. Было так жутко, что я поежилась.

– И что вы им скажете? – произнес император весело, – выдадите государственную тайну? Я думал, вы умнее, леди Токамак.

– Не считаю ничего предосудительного в том, чтобы любить родителей, – ответила холодно.

– Завтра вы станете моей женой, – жестко произнес мужчина, – у меня будет не слишком много времени, буквально несколько часов. Самое долгое в этой процедуре – сделать достаточное количество фотографий, чтобы удовлетворить интерес народа и представить им новую императрицу. Газеты разойдутся по всем королевствам. Надеюсь, ваши родители узнают вас на снимках?

Я в шоке уставилась на владыку. Мои родители не приедут на свадьбу?

– Но ведь… – голос дрогнул. Как же хотелось уговорить императора подождать, пригласить родных, хотелось ощутить твердую руку отца, ведущую меня к алтарю, услышать мудрые наставления матери, веселые подтрунивания сестер. – Может быть, моя мама или папа тоже «слышащие»? И когда они приедут, то вы сможете их проверить.

– Возможно, – кивнул император, – мы пригласим их потом, после свадьбы. Но для пророчества нужна только ты. Мне нужна императрица.

Заметив мое потухшее лицо и скорбный вид, император добавил веско:

– Я распоряжусь подготовить грамоту об освобождении баронства от налогов на двадцать лет. Надеюсь, достаточно для свадебного подарка?

– Достаточно, Ваше Императорское Величество. – Я благоразумно не стала продолжать настаивать, и так мужчина все больше и больше раздражался. Встала, присела в реверансе.

– Я знал, что выбрал благоразумную девушку. – Амедал перешагнул барьер и очутился рядом со мной. Протянул руку и взял подбородок, приподнимая лицо. Я инстинктивно отшатнулась, вырываясь из его рук.

– Вы обещали не трогать меня, – дрожь в голосе выдала меня с головой. Мужчина саркастически скривился.

– Ты девственница, что ли? – И увидев мой бегающий взгляд, добавил: – Не ожидал. В двадцать пять лет-то. Забавно.

– А мои вещи… – голос опустился еще ниже, и теперь из горла доносился хриплый шепот.

– Ночью через проход на ту сторону доставляют еду, питье, одежду, оружие и много всего прочего. Твои вещи передадут так же.

– Значит, до завтра, Ваше Императорское Величество? – мне очень сильно хотелось убежать. Дать себе передышку, пусть небольшую. Вместить в голове все, что узнала, приучить себя к мысли о замужестве, найти положительные стороны в нем. Ведь они есть… наверное…

– Иди, – кивнул император, задумчиво рассматривая мое лицо.

Я быстро поклонилась и шмыгнула за дверь. Прислонилась спиной к стене, глубоко выдохнула. Разговор с императором стоил нескольких лет жизни. Так я еще никогда не нервничала. Даже когда отказывала графу Каузу, была спокойнее. Большую часть жизни я думала, что выйду замуж по любви, как и мои родители. Потом – ради того, чтобы у меня были дети. Затем – почти смирилась с судьбой старой девы. Почему же сейчас меня вгоняет в ужас одна только мысль, что я стану женой последнего потомка Амедалов? Я же должна радоваться? Я стану самой главной женщиной в империи, исполню пророчество, и главное – у меня будут дети… Но радоваться почему-то не получалось.

Мужчина, которого я еще вчера знала как императора, сидел на верхней ступеньке лестницы и смотрел вниз застывшим взглядом. Когда хлопнула дверь, он обернулся и замер, испытующе вглядываясь в мое лицо. Потом встал, шагнул вперед и взял мои руки в свои. Дружеское тепло немного рассеяло тьму, сжимавшую сердце.

Макс повел меня за собой и усадил на первую ступеньку. Я послушно села, понимая, что еще чуть-чуть, и я разрыдаюсь у него на груди, как маленькая девочка.

– Я никогда не думал, что полюблю, – произнес Макс тихо, я замерла, ловя каждое слово, – мое положение… не то, чтобы жениться на любимой женщине. Я не позволял себе никаких чувств на протяжении жизни. Я знал, что мне не суждено создать нормальную семью, любить и быть любимым. Все, что мне было предначертано, – быть отражением императора. Как в зеркале, я должен был делать все, что он скажет.