Последний из могикан

Вождь протянул руку, взяв гурона за запястье, и они снова обменялись дружескими приветствиями. Потом делавар пригласил гостя войти в хижину и разделить с ним утреннюю трапезу. Приглашение было принято, и оба воина спокойно ушли в сопровождении трех-четырех стариков, покинув остальных, снедаемых желанием узнать причины такого необычайного посещения. Однако они не выразили своего нетерпения ни единым жестом, ни словом.

Разговор в продолжение скромного завтрака вели с чрезвычайной осмотрительностью; речь шла только о приключениях на охоте, в которой недавно участвовал Магуа. А между тем каждый отлично знал, что посещение это должно иметь какую-то тайную цель и большое значение для их племени. Когда аппетиты были удовлетворены, а женщины убрали остатки кушанья и тыквы с напитками, обе стороны приготовились к словесному поединку.

- Обратил ли мой великий канадский отец снова свое лицо к его детям — гуронам? — спросил оратор делаваров.

- Разве было когда-нибудь иначе? — возразил Магуа. — Он называет мой народ самым любимым.

Делавар торжественно наклонил голову, соглашаясь будто бы с тем, что он считал заведомой ложью, и продолжал:

- Томагавки ваших воинов были очень красны!

- Так было прежде, но теперь они блестящи и тупы, потому что ингизы мертвы, а делавары — наши соседи.

Вождь ответил на этот умиротворяющий комплимент только движением руки и продолжал молчать. Тогда Магуа, как будто вспомнив о чем-то при упоминании о резне, спросил:

- Не беспокоит ли моя пленница моих братьев делаваров?

- Мы рады ей.

- Путь между делаварами и гуронами короток и открыт — пришли ее к моим женщинам, если она беспокоит моего брата.

- Мы рады ей, — возразил вождь делаваров внушительнее прежнего.

Магуа молчал в продолжение нескольких минут, по-видимому равнодушный к тому, что первая попытка вернуть Кору не увенчалась успехом.

- Оставляют ли мои воины делаварам место для охоты в горах? — заговорил он после некоторого молчания.

- Ленапы — господа в своих собственных горах, — ответил вождь несколько высокомерно.

- Это хорошо: справедливость управляет поступками краснокожих. Зачем им чистить томагавки и точить ножи друг против друга! Разве мало здесь бледнолицых?

Магуа подождал немного, чтобы слова его могли подействовать смягчающим образом на делаваров, и потом прибавил:

- Не видали ли мои братья следов чужих мокасинов в лесах? Не нападали ли они на следы белых людей?

- Пусть приходит мой канадский отец, — уклончиво ответил вождь, — его дети готовы видеть его.

- Великий вождь приходит курить трубку с индейцами в их вигвамах. Гуроны также бывают рады видеть его. Но у ингизов длинные руки и ноги, которые никогда не устают. Моим молодым людям показалось, что они видели следы ингизов вблизи селения делаваров.

- Они не найдут ленапов спящими.

- Это хорошо. Воин, глаза которого открыты, может видеть врага, — сказал Магуа, еще раз меняя тему разговора, так как убедился, что ему не обмануть своего собеседника. — Я принес подарки моему брату.

Хитрый вождь встал, заявив о своих щедрых намерениях, и торжественно разложил свои подарки перед ослепленными взорами хозяев. Подарки состояли большей частью из дешевых безделушек, снятых с женщин во время резни в крепости Уильям-Генри. Лукавый гурон выказал не меньше уменья в распределении побрякушек, чем в выборе их. Самые драгоценные он отдал двум из важнейших вождей, остальные подарки он роздал младшим с такими любезными и кстати сказанными комплиментами, что никто из них не имел повода быть недовольным.

Этот хорошо рассчитанный ход вождя гуронов немедленно дал себя знать. Торжественное выражение лиц делаваров сменилось более радушным. Перемена в особенности отразилась на вожде. Несколько времени он рассматривал доставшуюся на его долю обильную часть добычи и затем проговорил очень выразительно:

- Мой брат — мудрый вождь. Мы рады ему.

- Гуроны любят своих братьев делаваров, — ответил Магуа. — И почему им не любить своих братьев! Они окрашены тем же солнцем, и их праведные люди будут после смерти охотиться на одних и тех же местах. Краснокожие должны быть друзьями и смотреть во все глаза на белых людей. Не встречал ли мой брат шпионов в лесу?

Делавар, имя которого в переводе означало «Твердое Сердце», забыл на этот раз о непоколебимости. Выражение его лица смягчилось, и он снизошел до того, что стал говорить более определенно.

- Возле моего лагеря были чужие мокасины. Следы их дошли до моих хижин.

- Мой брат выгнал собак? — спросил Магуа.

- Этого нельзя сделать. Странник — всегда желанный гость для детей племени ленапов.

- Странник, но не шпион.

- Разве ингизы послали бы шпионами своих женщин? Не сказал ли вождь гуронов, что он взял женщин во время сражения?

- Он не солгал. Ингизы послали своих разведчиков. Они были в моих вигвамах, но не нашли никого, кто мог бы приветствовать их. Тогда они побежали к делаварам, потому что, говорят они, делавары — наши друзья; их души отвратились от канадского отца.