Последний из могикан, или Повествование о 1757 годе

— Гуроны свернут в ущелье, где лес гуще, — сказал разведчик, — и тогда мы очутимся как раз с фланга… Ступай, сагамор. Ты едва поспеешь вовремя, чтобы испустить военный клич и повести своих молодых воинов. Я останусь здесь. Ты знаешь меня, могиканин: ни один гурон не пройдет к тебе с тыла без того, чтобы «оленебой» не предупредил тебя об этом.

Индейский вождь остановился на минуту, наблюдая за битвой; оба отряда постепенно поднимались все выше по обрыву — верный знак, что делавары одерживали верх. Он не покинул своего поста до тех пор, пока не убедился в близости и друзей и врагов, пока пули делаваров не защелкали по земле, словно град, предшествующий грозе. Соколиный Глаз, Мунро, Хейворд и Давид отошли на несколько шагов и стали под деревья, ожидая исхода битвы со спокойствием, свойственным только очень опытным бойцам.

Скоро выстрелы перестали тревожить эхо в лесу; казалось, они раздавались уже на открытой местности. Потом на опушке леса стали показываться воины; дойдя до прогалины, они собирались все вместе, как будто готовились дать тут последний отпор. Скоро образовалась сплошная линия темных фигур. Хейворд испытывал сильное нетерпение и тревожно поглядывал на Чингачгука. Вождь все еще сидел на утесе и следил за битвой с таким видом, словно он находился на этом посту только для того, чтобы наблюдать за ходом сражения.

— Делавару пора ударить по врагу! — сказал Дункан.

— Нет, нет еще! — ответил разведчик. — Когда делавар почует близость друзей, он даст им знать, что находится здесь… Смотрите, смотрите, негодяи сбились в одну кучу вон под теми соснами, словно пчелы, возвратившиеся после полета! Господи боже мой! Да любая женщина могла бы всадить пулю в такой клубок проклятых мингов!

В эту минуту раздался боевой клич, и с десяток гуронов упали от залпа, данного Чингачгуком и его отрядом. В ответ на этот залп из лесу донесся другой боевой клич, и в воздухе раздался громкий вой, словно тысяча голосов слилась в этом звуке. Гуроны дрогнули, ряды их раскололись, и Ункас во главе сотни воинов прорвался из лесу через эту брешь.

Молодой воин махнул руками вправо и влево, указывая на врага своим воинам. Разбитые гуроны бросились снова в лес, преследуемые победоносными воинами племени ленапов. Прошло не более минуты, а звуки уже замирали в различных направлениях и постепенно терялись под сводами леса. Но одна маленькая кучка гуронов, очевидно не желавшая искать прикрытия, медленно, с мрачным видом продолжала подниматься по косогору, только что покинутому Чингачгуком и его отрядом. Магуа выделялся в этой группе своим свирепым лицом и высокомерными, властными движениями.

Ункас остался почти один, так как, желая продолжать преследование врагов, разослал почти всех своих воинов. Но он забыл всякую осторожность, когда в глаза ему бросилась фигура Хитрой Лисицы. Он испустил боевой клич, на который отозвалось шесть-семь воинов, и ринулся на врага, не обращая внимания на неравенство сил. Магуа, внимательно следивший за ним, остановился, со злобной радостью готовясь встретить нападение. Но в ту минуту, когда он думал, что неосмотрительность предаст пылкого врага в его руки, раздался снова боевой клич, и на подмогу Ункасу бросился Соколиный Глаз в сопровождении своих белых воинов. Гурон сейчас же отступил и начал быстро подниматься вверх по косогору.

Не время было приветствовать или поздравлять друг друга; Ункас, хотя и знал о присутствии своих друзей, продолжал преследование с быстротой ветра. Напрасно Соколиный Глаз кричал ему, чтобы он остерегался засады, — молодой могиканин пренебрегал неприятельским огнем и принудил врага бежать так же стремительно, как бежал он сам. Вскоре преследуемые и преследователи на небольшом расстоянии друг от друга вошли в селение вейандотов.

Ободренные видом своих жилищ, хотя и утомленные преследованием, гуроны остановились у хижины совета и стали биться с яростью отчаяния. Нападение делаваров походило на ураган. Томагавк Ункаса, выстрелы Соколиного Глаза, твердая еще рука Мунро — все было пущено в дело, и земля вскоре была усеяна трупами их врагов. Но Магуа, несмотря на горячее участие, которое он принимал в битве, остался невредим. Когда хитрый вождь увидел, что все его товарищи пали, он испустил крик гнева и отчаяния и покинул поле сражения с двумя своими друзьями, уцелевшими в битве.