Последний из рода Ашина

Я вдохнул полной грудью горячий воздух и улыбнулся, глядя на палящее солнце. Даже не представляю, чем дальше закончится наша авантюра, но чувствую, что мне удалось качнуть весы судьбы в свою сторону. Мысленно я был поддержан Волчицей, которая давно не появлялась. Не помню, чтобы в моей истории, хорезмийцы били монголов после бегства Джалала на запад. Мелкие стычки не в счёт. Сегодня же мы в очередной раз уничтожили небольшое войско противника и отвевали очередной город. Дело ведь даже не в этой дыре под названием Ниса. Тяжело перевернуть сознание людей и заставить их иначе посмотреть на некогда непобедимого врага. Преодолеть страх и апатию уже половина победы. А я пока не проиграл монголам ни одной битвы. Не просто так мой отряд постоянно пополняется новыми добровольцами. Люди видят удачливого воина и хотят воспользоваться моментом. Кто-то из мести, другой одержим жаждой наживы или не видит себя без войны. Главное, что они идут за мной и верят в счастливую звезду одного золотоволосого степняка.

Мы ещё повоюем! Это я вам обещаю!

Эпилог

Эпилог.

Он долго смотрел на реку, которая ближе к осени сильно обмелела, обнажив крупные камни и корни деревьев, растущих вдоль берега. Течение воды всегда завораживало его, родившегося в пустыне, но при этом на берегах великой Амударьи. Здесь в горах всё выглядит совсем иначе. Ему давно надоело скитаться по некогда бывшей державе покойного отца. Сейчас бы возлечь в саду своего уютного дворца и наслаждаться пением канареек. Затем пригласить какого-нибудь мудреца и слушать невероятные истории об устройстве мира. Вместо этого, ему приходиться лезть в надоевшие горы и выковыривать проклятых гяуров из их крепостей.

Внизу в каком-то городке, который захватили его люди, шло веселье. Крики насилуемых женщин и стонущих мужчин, посаженных на кол, заглушались радостными воплями его воинов. Воинам Аллаха тоже надо развлечься. Они могут погибнуть уже завтра утром, поэтому пусть вымесят свой страх и обиду на этих нечестивых грузинах. Джалал-ад-Дин ещё раз посмотрел на стремительную реку и обернулся к подошедшему человеку.

— Владыка, — поклонился визирь, — Ваш младший родич Баяр, ждёт у шатра.

На самом деле Умар Ибн-Мансур не был первым министром Хорезма. Потому что давно уже нет такого государства. На его развалинах осталась выжженная пустыня и небольшие лоскутки цивилизации, с ужасом ожидающие нового нашествия восточных дикарей. Но титул хорезмшаха у Джалал ад-Дина никто не отнимал. Значит, должен быть визирь и диван, управляющий делами на остатках земель, доставшихся ему от несчастного отца.

— Зови и сам присоединяйся. Заодно поедим, а то я немного проголодался.

Султан, а также главный враг непобедимого доселе Чингисхана, повернулся на каблуках сафьяновых сапог и зашагал в сторону большого шатра. Он не любил ночевать в помещениях, предпочитая скромную юрту. Но в ней неудобно принимать большое число гостей, поэтому приходилось использовать захваченный у какого-то газнийского малика шатёр.

Баяр откинул полог и поклонился двоюродному брату. Хорезмшах указал ему на подушку по правую руку и махнул визирю. Когда все рассеялись, он сложил руки лодочкой.

— БисмиЛляхи Рахмани Рахим, — произнёс хозяин шатра, и все присутствующие сделали ритуальное омовение.

Между тем, двое молчаливых слуг быстро расставили на небольших столиках блюда с мясом, лепёшки и чай. Джалал был достаточно скромным в своих потребностях и не любил лишнего изобилия. Ещё хорезмшах не терпел выпячивание богатства, так как считал, что именно этот грех стал одной из причин гибели его страны. В походах он мог питаться вяленым мясом вместе с простыми воинами. За это он был ими, любим, не считая безрассудной храбрости, о которой складывали песни. Породистый скакну, меч ковки великих мастеров и надёжный доспех, султан ценил гораздо больше роскоши.

После того как все утолили первый голод и ополоснули руки в специальной чаше, Джалал начал расспрос.

— Есть ли новости об этом забавном степняке?

— Как вы и приказывали наши люди, постоянно шлют послания о делах на востоке. Надо сказать, что молодой куман уже успел несколько раз отличиться. И за ним идут люди.

— Разве отряд степняков возглавляет не этот бывалый воин, друг нашего неугомонного Язберды? — султан удивлённо посмотрел на родственника, а на самом деле разведчика.

Буран в первую очередь приглядывал за его родным братом Гиясом. Позже он получил приказ следить за непонятным отрядом кипчаков, попросившихся на службу к хорезмийцам. Братец не вызывал никаких подозрений — служил верно и воевал отчаянно. А вот кипчаки, объединившиеся со своей роднёй покинувшей Египет, всё сильнее настораживали Джалала.

— Пьяница он и грешник. Его дружок из степи такой же, — тихо произнёс визирь, но султан его услышал.

— Не суди так строго старых воинов, Умар, — с улыбкой произнёс правитель, — Они воюют всю свою жизнь и заслужили право на небольшие слабости. Ведь именно им держать ответ перед Аллахом, поэтому давай следить за своими грехами.

— Так этот степняк ещё и язычник! — не успокаивался визирь.