Последний из рода Грифичей

Агнес достала из печи огромную кастрюлю с носиком, которая служила для приготовления похлебки, а когда ее не было, та служила огромным заварником. Девушка налила мне железную кружку отвара, заваренного на травах и кореньях, на вкус было достаточно приятно.

Тут проснулся Фрей, дедушка Агнес. И, увидев меня, попытался встать с кровати, но Агнес не позволила ему этого сделать, вцепившись в деда. Фрей поблагодарил нас за то, что спасли его внучку.

После непродолжительной беседы я спросил Фрея, слышал ли он об Уолтере и кто может знать, где тот может скрываться.

Фрей не спешил отвечать, а долго разглядывал меня перед ответом.

— Я не знаю, — прокаркал он, — но слышал, что их видели у старой мельницы.

Глава 8

— У старой мельницы, говоришь? – задумчиво протянул я. Барон тоже ведь упоминал об этом месте.

А Фрей лишь кивнул.

Расспросив Агнес о дороге к мельнице, мы покинули этот гостеприимный дом. Заехав в замок барона, я приказал свите седлать лошадей и следовать за мной, дождавшись их готовности, мы выдвинулись в путь по указанному маршруту в сторону заброшенной мельницы.

Антуан летал в облаках, и было заметно, что он хотел остаться с Агнес.

— И как тебе Агнес, понравилась? — решил я начать разговор.

— Ага, она милая, – парень немного смутился. А после продолжил: — Мы проговорили почти до рассвета, она многое рассказала о себе. Ее родители умерли, когда ей было шесть лет, по зиме простудились и до весны не дожили, а ее к себе и забрал Фрей, её дедушка, раньше он плотничал, и получше было, а сейчас уже и не может так работать, — и он тяжко вздохнул.

— Понятно, — протянул я и решил сменить тему. — Ты у нее спрашивал об Александре, и что думают на его счет горожане?

— Да, господин. Она говорит, что большинство горожан довольны им, он хороший человек. Не поднимает налоги без каких-либо оснований. На общегородских работах по благоустройству пашет сам, не чураясь грязной работы.

Наш путь до реки занял больше трех часов, и, добравшись до неё, мы двинулись вдоль берега вверх по течению. Перелески сменялись на поля, поля на густой лес. И вот наконец-то вдали показалась полуразрушенная водяная мельница, которая располагалась на небольшом островке. Большие колеса мельницы не крутились, ось уже давно сгнила, и колесо, покосившись, лежало в воде.

Рядом был построен довольно-таки свежий мостик через протоку к мельнице.

Сопровождающей меня свите приказал занять оборону и быть начеку, если кто появится, сначала хватать и лишь потом спрашивать.

Вынув молот из-за пояса, с Антуаном двинулись к мельнице. Не доходя до двери пару шагов, из-за мельницы вышли двое, о чем-то переговариваясь друг с другом и похихикивая, да еще и перегаром от них несло так, что я за пару метров смог учуять этот запах.

А из самой мельницы были слышны голоса еще нескольких людей.

— Уолтера ждете? – с ехидцей спросил я. – А он больше не придет, я его лично убил. – Хотите жить? – вкрадчиво спросил я.

Посмотрев на окруживших их солдат, они переглянулись и синхронно ответили:

— Хотим, - бросили копья, которые были у них в руках, на землю так же полетела баклага с каким-то сивушным запахом.

Подоспевшие солдаты связали бандитов.

Зайдя внутрь мельницы, я огляделся, вокруг хватало всякого добра, но в основном это была какая-то рухлядь, и явно не было всем тем, что успели награбить бандиты за прошедшее время, а значит, у них явно есть где-то схрон с более богатой добычей.

Поднявшись на второй этаж мельницы, я увидел бандитов, готовых к драке. В руках у них были кинжалы, нацеленные на нас с Антуаном.

Эти просто так не сдадутся, во мне начала разгораться ярость, а перед глазами появились картины, как они грабили, убивали и насиловали.

— Твари, — вырвался из меня рык.

Кровь бьет в голову, и я слышу стук своего сердца, а пыль, летающая в воздухе, словно замерла.

Рывок вперед к бандитам и выбиваю из рук кинжалы, а после раздаю им удары, ярость сходит на нет, и мир возвращается в свое русло.

Бандиты стонут от боли, и мы с Антуаном их с легкостью стаскиваем вниз, словно кули с картошкой.

И пристраиваем к остальным, а солдаты пинками заставляют их встать.

Я всматриваюсь в их лица, и никто не вызывает у меня сочувствия, человеческое отребье.

— Как я уже сказал, ваш Уолтер мертв, и помочь вам никто не сможет, ни сейчас, ни потом. Итак, чтоб нам не терять времени, кто мне скажет, где награбленное вами имущество, и где находится сын барона Аденского, тем гарантирую справедливый суд, — завел я разговор, хотелось сейчас на месте разобраться с этим делом.

К тому же они сейчас явно в некотором шоке пребывают, так что, думаю, разговорчивей будут.

Трое из бандитов уставились на четвертого, рослого и плечистого мужика. Сразу стало понятно, кто из них старший.

— Я представитель герцога Линского, и ваши жопы находятся в моих руках. Ни барон Аденский, ни барон Бартонский не могут указывать, что мне с вами делать. Если ты не скажешь мне, где награбленное и сын барона Александра, я разорву тебя конями.

Дав пару мгновений им для осмысления сказанного, я продолжил: