Последний из Учих (СИ)

Музыка, невольно вырвавшаяся из потаённых дебрей души Таюи, и сама по себе вылившаяся на поляну сквозь игру на флейте, навеяла слишком много грустных воспоминай, от чего девушка внезапно остановилась. Мелодия оборвалась, но в голове Хокумон по прежнему звучали нотки, так напоминающие ей Учиху старшего, а ведь почти удалось. Звуковичке почти удалось забыть Итачи за все эти долгие месяцы, отчего в данный момент она испытывала стыд, чувствуя, как невольно краснеет в тон своим ярко-алым волосам, понимая, что променяла одного брата на другого. Сейчас Таюя отдала бы всё, чтобы только всего этого никогда не было: не было Итачи и Кисаме в тот день два года назад, не было тёплых чувств и близости с Учихой старшим в логове Акацки, не было возвращения в Ото, не было Саске и близости с ним – в данный момент Хокумон искренне жалела, что так и не умерла после боя с Темари и Шикамару, и горечь от этого была слишком тяжела для неё.

«Ты шлюха, Хокумон, наглая бессовестная проститутка, дающая всем подряд, – цепочкой неслись ругательства на саму себя у девушки в голове, и сейчас Звуковичка не замечала почти ничего вокруг, потому, что была слишком зла, – если бы ты только знал, Итачи, что я так просто променяла тебя на младшего брата. Отдалась кретину Саске просто потому, что он этого захотел. Если бы ты только знал, что я почти забыла тебя, кувыркаясь в постели нового Каге Звука. Если бы ты только знал… Я рассказала бы тебе всё, и лично позволила бы себя убить за измену… Если бы…»

- Если бы ты только был здесь чёртов ублюдок – Итачи!!! – последний кусок своих мыслей Звуковичка громко заорала на всю поляну, смысла держать это в себе девушка не видела, красноволосая была абсолютно уверенна, что сейчас её никто не слышит, но она ошибалась.

Сверкнув в серебряном свете луны, по щекам Таюи мгновенно покатились слёзы боли и разочарования, тоски и горечи вины, Хокумон уже не знала, почему плачет, не знала, которого из братьев Учих она любила больше, и совершенно не знала, что делать дальше. Девушка просто тупо пялилась на ночное звёздное небо, чувствуя, как солоновато-горькие капли текут по её лицу…

Вдруг, Звуковичке показалось, что где-то совсем близко, прямо у неё перед глазами промелькнуло что-то тёмное, всего в паре сантиметров от зрачков, и красноволосая внезапно почувствовала как колена девушки что-то легко коснулось. Резко вздрогнув то ли от неожиданного ощущения, то ли от того, что непонятно откуда вдруг появившийся ветер навеял на Таюю холод, мгновенно пробежавший по телу Хокумон, среди Отовской жары, и в недоумении Звуковичка уставилась туда, где всего секунду назад ощутила прикосновение. Но каково же было удивление девушки, когда вместо злобного и разъярённого Саске около неё из-за ночного побега его «королевы Звука» красноволосая увидела у себя на руках ворона. Птица нагло сидела на колене у девушки и смотрела Таюе прямо в расширенные от недоумения зрачки, отчего даже Хокумон становилось жутко.

«Такой же, как Итачи, черноглазый и молчаливый», – внезапно промелькнуло глупое сравнение в голове Звуковички, и только после этого немного придя в себя, девушка слегка встряхнула головой, чтобы окончательно оправиться от шока, и резко махнула рукой прикрикнув на ворона:

- Кыш!!! – голос красноволосой эхом раздался по всей поляне.

Громко каркнув испуганная взмахом кисти Таюи птица, поднялась над ней. Хокумон невольно проследила за вороной глазами до тех пор, пока та не скрылась где-то за ветвями раскидистого дерева, под которым сидела Звуковичка, и уже хотела было с облегчением вздохнуть, обрадовавшись тому, что до смерти испугавшая её птица наконец-то улетела прочь, но не успела. Лишь только красноволосая потеряла из вида нарушителя её спокойствия за зелёной листвой, слегка скрывающей звёздное небо, из-за ветки дерева внезапно показались ещё вороны, их было слишком много. Птицы летели отовсюду, и грациозно кружась, сбивались в одно большое пятно на поляне всего в паре метрах напротив Таюи. Никак не ожидав подобного, девушка быстро вскочила на ноги, и хотела бежать, бежать прочь, от взбесившихся ворон, как внезапно поняла, что не могла и пошевельнуться. Птицы всё больше и больше продолжали собираться в одном месте, образовывая силуэт незнакомого шиноби, лица которого Хокумон, увы, не видела издалека. Мгновенно сообразив, что попала в чье-то гендзюцу, девушка ещё раз дёрнулась в сторону, чтобы точно убедиться, что сбежать сейчас она, не могла, поэтому Хокумон обладавшая замечательной реакцией тут же прокусила себе губу, чтобы избавиться от иллюзии, но и это не подействовало.

- Бесполезно, – тихо прошептал Звуковичке такой до боли знакомый и одновременно любимый голос, – моё гендзюцу нельзя так просто разрушить, – всё в том же тоне добавил Итачи, и слегка коснувшись рукой нежного лица красноволосой, закончил монолог комплиментом, – красивая мелодия.