Последний характерник

Серко обо всем этом, конечно, не знал, но незаметно проскользнув глухой ночью на левый берег Сулы, и, двигаясь у самого Днепра, уже с наступлением утра понял, что накануне перед ним прошел какой — то сильный польский отряд.

— Ого, — заметил Верныдуб, рассматривая оставленные поляками следы, — тут и кулеврины на конной тяге, и гусары, и рейтары.

Несколько казаков, умеющих хорошо «читать» следы, подтвердили вывод Остапа.

— Какова численность этого отряда? — спросил Серко.

Следопыты переглянулись между собой, потом один неуверенно произнес:

— Трудно сказать, следы перекрывают друг друга, трава местами выбита до корней. Можно лишь утверждать, что здесь прошло не меньше пяти — шести кулеврин, рейтары, гусары и легкая конница. Пехоты, похоже, не было вообще.

— Думаю, что численность этого отряда не меньше семисот — восьмисот человек, — добавил Верныдуб, — но и вряд ли больше тысячи.

— А как давно прошли здесь ляхи? — поинтересовался Серко.

Следопыты оживились:

— Надо полагать около суток тому, то есть вчера поутру.

— Значит, гетман таки был прав, — задумчиво сказал Иван, отпустив следопытов. — Потоцкий готовит засаду Филоненко. Как ты думаешь Остап, в каком месте ляхи будут его ожидать?

— Да тут и думать нечего, — пожал могучими плечами Верныдуб, — идеальное место для засады в устье Псела, где запорожское войско будет переходить речку вброд. А орудия лучше всего установить на днепровском берегу, оттуда простреливается весь фарватер. При необходимости их не сложно повернуть и против пехоты с конницей.

— Добро, — кивнул, соглашаясь Иван. — Вышли вперед и влево усиленные дозоры, но предупреди, чтобы передвигались они очень скрытно. Сейчас у нас преимущество перед ляхами в том, что мы про них знаем, а они о нас нет. Они нас опередили часов на двенадцать, но это не страшно, расстояние тут всего верст восемьдесят, они сегодня к вечеру уже могут выйти к устью Псела. А к утру и мы туда подойдем. Только вот я ума не приложу, как загодя предупредить Филоненко о засаде. Ляхи не дураки и, наверняка, выслали далеко в степь дозоры. Да, ладно, подойдем на место, там что — то придумаем.

Двигаясь легкой рысью, а местами вообще переходя на шаг, казаки далеко за полночь остановились на ночлег верстах в десяти от устья Псела. Серко приказал стреножить коней и отправить их пастись, а сам, пока остальные отдыхали, отправился на разведку. Остап хотел его сопровождать, но Иван не согласился.

— Со мной ничего не случится, я к рассвету вернусь. А вот тут кто — то должен остаться за старшего. Дай людям отдохнуть, но часовых выставить не забудь, мало ли что.

Отъехав от места ночлега примерно на версту, Иван остановил коня в небольшой рощице, привязал его к одному из деревьев, освободил удила и надел на конскую морду торбу с овсом. Сам он, озираясь по сторонам и убедившись в неверном свете луны, что поблизости никого нет, углубился в тень деревьев.

Спустя четверть часа из рощицы выскочил громадный серый волк, который большими скачками понесся в сторону устья Псела. Полная луна скатывалась к горизонту, освещая ему дорогу своими серебряными лучами…

Едва солнце поднялось над горизонтом, Серко возвратился в лагерь. Был он усталый, но довольный результатами разведки.

— Вот гляди, — говорил он Остапу, набрасывая хворостинкой на песке схему расположение поляков, — действительно, у них десять кулеврин на конной тяге. Они для них оборудовали место на обрывистом берегу Днепра, откуда простреливается весь фарватер версты на две, а также и Псел в его устье. Там, кстати есть брод, но он тоже простреливается орудиями, их даже перевозить не надо, достаточно повернуть в нужном направлении. Еще там действительно есть рейтары, человек пятьсот, панцирная хоругвь, примерно в двести всадников и две легкие хоругви. Они носят цвета Вишневецкого. То есть, как ты и предполагал, в общей сложности, ляхов там около тысячи. За старших там у них Лащ и Чарнецкий. Вся конница укрыта за обратной стороной невысокого холма, который расположен напротив переправы. Вот такая диспозиция.

— Удачная диспозиция, — мрачно заметил Верныдуб, — ничего не скажешь. Они беспрепятственно пропустят половину отряда Филоненко через брод, потом артиллерия откроет огонь по броду, не давая остальным перейти на эту сторону, а гусары и рейтары порубят перешедших на капусту и вместе с легкими хоругвями ударят на остальных. А орудия в это время откроют огонь по байдарам и потопят их к нечистой матери вместе с боеприпасами и провиантом. А нового подкрепления из Сечи нам ожидать не приходится.

— Вот именно, — кивнул соглашаясь Серко, — и главное, нет возможности предупредить Филоненко. Гетман надеялся, что мы опередим ляхов, а, выходит, они опередили нас. А теперь как пробиться через их дозоры? Правда, что у Потоцкого на Сечи есть свои соглядатаи, уж очень точно он все рассчитал.

— Остается только один выход, — твердо сказал Остап, глядя в глаза побратиму, — и ты знаешь какой.