Последний ход за белой королевой

Потом начали прыжками передвигаться к реке. Прыгали то вперед, то назад, но неуклонно приближаясь к нам. Их было много, пугающе много.

– Я их сейчас автоматом. И заодно еда будет.

– Все равно обезьян есть не буду, – не забыла напомнить Мальвина. – А автоматом уже пора.

– Подождите, – остановила нас Исидора. – Давайте их попугаем. Начнем разом махать руками и кричать.

Я первым начал орать и махать руками. Обезьяны перестали прыгать и застыли на месте. Стала кричать Исидора, обезьяны стояли как вкопанные. Но когда заорала Мальвина и начала размахивать платьем, они, как по мановению волшебной палочки, повернули назад и исчезли, очевидно, решив, что с такими опасными существами, как мы, лучше не иметь дела.

– Честно скажу, – признался я. – Я испугался.

– Я тоже, – созналась Мальвина.

– Они безопасные, – успокоила нас Исидора, – повертелись бы, покрутились и убежали. Что с них взять, мартышки.

И мы снова двинулись в путь.

131. Человек

– Человек! – закричала Мальвина.

И действительно, на другом берегу реки, метров в пятидесяти вниз по течению, из кустов, доходивших почти до воды, вышел человек.

Одет он был в бежевую майку и джинсы. Смуглая кожа выдавала в нем местного. Мы принялись кричать. Он нас заметил и остановился. Мы подошли поближе, и Исидора спросила его, кто он. Он ответил. Говорил он быстро и, наверное, на диалекте, во всяком случае я его не понял. Исидора объяснила:

– Он говорит, что он не местный, он в гостях у родственников, вышел просто погулять.

И потом добавила от себя:

– По крайней мере он так говорит.

– Спросите его, далеко ли до какого-нибудь поселка, откуда можно поговорить по телефону.

Исидора спросила, он ответил. Потом Исидора долго ему объясняла что-то, он так же долго ей отвечал.

– Он говорит, что ближайший поселок километров двадцать отсюда, но он точно не знает.

– По течению или против? – спросил я.

– По течению. Но он сказал, что на ферме, где живут родственники, к которым он приехал, есть телефон. Ферма на том берегу, минут десять хода.

– Попросите его позвонить.

– Я попросила. Он просит денег.

– Сколько? – спросила Марина.

– Сто крузейро.

– Немало, – удивился я.

– Я поторгуюсь, – предложила Исидора.

Они снова говорили друг с другом.

– Не согласен, – перевела Исидора. – Он говорит, большая инфляция.

Инфляция действительно просто прыгала. Поговаривали о введении новой валюты.

– У нас есть столько? – спросила Исидора.

Я посмотрел в своем бумажнике. Четыре купюры по пятьдесят крузейро.

– Есть.

– Ладно, соглашусь, – сказала Исидора и снова вступила в переговоры.

Он оказался доволен, быстро скинул майку, джинсы и сандалии, подошел к реке, попробовал воду ногой и бросился в реку.

Сначала он шел, но потом река стала глубокой, и он поплыл.

– Я не думала, что река такая глубокая, – сказала Мальвина. – Мне казалось, просто ручеек.

Он вышел из воды, отряхнулся, подошел к нам.

Невысокого роста, немного сутулый, с загорелым лицом и большими губами.

– Здравствуйте.

– Как называется река? – спросил я по-португальски.

Он не понял, Исидора повторила вопрос.

Он замахал руками:

– Не знаю, не знаю. Здесь много рек. Здесь очень много рек. Разве упомнишь их названия?

– А вам не кажется, что он не тот, за кого себя выдает? – спросил я Исидору по-английски.

– Вполне вероятно. Но у нас нет возможности проверить, – спокойно ответила она.

– Я могу применить силу, – предложил я.

– Ничего не выйдет. Он начнет врать. Нет, лучше уж миром.

Человек то ли понимал по-английски, то ли по моему тону сообразил, что ничего хорошего я не предлагаю, и сказал на вполне понятном португальском:

– Вы мне не верите. Ну и не надо. Я пойду дальше.

– Ты говоришь по-английски? – спросил я.

– Я понимаю, только понимаю.

Его хитрые глазенки бегали.

– Хорошо, у нас действительно нет выбора. Мы тебе заплатим, а если ты все сделаешь, как мы договоримся, получишь еще.

– Я не понял.

Он начал еще говорить что-то на жаргоне. Исидора перевела:

– Он спрашивает, как мы потом заплатим. Говорит, что он нас потом не найдет.

– Давайте как честные люди, – предложил он на сносном португальском.

– Давайте, – согласилась Исидора.

– Вы мне платите сто пятьдесят крузейро, и я клянусь матерью и мадонной, что выполню. Я верующий и люблю свою мать.

– У тебя мать жива? – спросила Мальвина.

Он понял вопрос:

– Жива, но очень стара и болеет. Мы бедные люди. Кормимся только своими руками.

– Хорошо, – согласился я.

– Ты читать умеешь? – спросила Исидора.

– Умею.

В глазах его промелькнула обида. Точно, он не тот, за кого себя выдает.

Исидора достала последний оставшийся у нее лист бумаги, мы его берегли для костра, оторвала кусок и маленьким карандашиком начала писать.

– Это телефон, по которому ты позвонишь. Понял?

– Как не понять!

– Спросишь капитана Тиаго Коутиньо или кого-нибудь вместо него. Понял?

– Как не понять!

– Скажешь следующее: «Синьора Исидора Кордейру нуждается в помощи. Она вместе с друзьями идет по берегу реки». Твои родственники давно здесь живут?

– Давно. Очень давно.

– Они должны знать, как называется река. Впрочем, скажи только, откуда ты звонишь, и достаточно. Понял?

– Понял. Я запомнил.