Последний ход за белой королевой

– Хорошо. Я вас не задержу. Но сначала давайте поставим все точки над «i». Я вооружен и применю силу при любом вашем неосторожном движении. Но если вы ответите мне на вопрос, я уйду, не причинив вам вреда.

Павлин замер:

– Это угроза?

– Нет. Это необходимость.

– Вы террорист?

– Нет.

– Кто вы такой? Я сейчас же вызову полицию!

– Полицию вы вызвать не успеете. А кто я такой… Вы умный человек, вы должны догадаться.

«Это тебе первая загадка, – подумал я. – И очень простая».

Павлин легко раскусил и величественно улыбнулся:

– Я встречал людей из вашего ведомства куда более вежливых, чем вы.

– Значит, вы догадались.

Павлин покраснел, надулся. Всем своим видом он выказывал благородное негодование:

– Если вы продолжите в таком духе, я вынужден буду…

– Пожаловаться Горбачеву, – докончил за него я. – Поздно.

– Тем не менее, я сейчас уйду.

Павлин как прилип к скамейке. Его благородный профиль удлинился и потухшая трубка взмыла вверх.

– Вы мне ответите на один вопрос и уйдете.

Павлин ответил неожиданно покорным и деловым голосом:

– Хорошо. Все вопросы, в конце концов, можно решить без дешевой пинкертонщины.

Он снова обрел уверенность.

– Итак, что вас интересует?

– Меня интересует, о чем говорил наш посол с де Микелисом во время их последней встречи несколько дней назад.

– Это государственная тайна.

– Я знаю. Говорите.

– Это действительно государственная тайна.

– Вы опять за свое! Вы же умный человек. И опытный. Вы должны понимать, что я не уйду отсюда до тех пор, пока вы не ответите на этот вопрос.

«Сейчас он должен догадаться, что «я не уйду отсюда» означает и то, что «и он не уйдет отсюда»», – подумал я.

– Вы мне угрожаете! – снова возмутился Павлин.

Он продолжал сидеть. Шея у него стала красной, такой же, как бант. Хорошо выбритые щеки блестели, наверное, еще раз брился перед интервью. Помолчав, Павлин хитро улыбнулся и как можно более коварно спросил:

– А почему бы вам не поинтересоваться у вашего посла?

– Мы хотим сопоставить его показания с вашими.

«Ну, теперь крути шариками, Павлин, – думал я. – Задачка посложнее. Ты должен сообразить, что, коли есть «показания», то должно быть и следствие. И следствие проводит организация, которую ты знаешь».

Павлин среагировал быстро:

– Посол арестован? – спросил он.

«Молодец!» – похвалил я его про себя и вслух:

– Нет. Он в клинике.

– Он болен?

– Нет. Это специальная клиника. К нашему разговору это не имеет отношения.

«Сейчас он должен догадаться, что я имею в виду психлечебницу», – приготовился я.

– Я думал, в вашей стране уже отказались от преступной практики принудительной психиатрии, – голос Павлина налился медью.

– Это клиника не для душевнобольных. Это специальная клиника. Там лежат разные люди.

– И не всегда по собственной воле, – догадался Павлин. – Но вы забыли про мировое общественное мнение.

– Мировое, это верно, – согласился я. – В эту клинику помещены не только граждане нашей страны.

– Вы насильно запираете туда иностранцев?! – возмущению Павлина не было предела. – Вы воруете их?!

Я примирительно улыбнулся:

– Напрасно вы принимаете это близко к сердцу. Я вам уже сказал, это клиника не для душевнобольных.

В дверях дома появилась девочка лет десяти и позвала Павлина.

– Может быть, мы пройдем в дом? – неуверенно предложил он.

– Ответьте мне на мой вопрос. И я уйду.

– Ответить на ваш вопрос я не имею права. Иначе нарушу профессиональную этику. Хотя, впрочем, это не самое главное. Главное, что это государственная тайна.

Девочка продолжала звать Павлина. Тот махнул рукой:

– Подожди, я сейчас.

Девочка скрылась в доме.

Я молчал. Павлин ерзал на скамейке:

– Мне не дает покоя ваша клиника. Если это не психлечебница, то что?

– Там ведутся работы по изменению расовых признаков.

Павлин смотрел на меня широко раскрытыми глазами, а я думал: «Ну и чепуху несу!» и продолжал:

– Там людям меняют расовые признаки и пол. Вас, к примеру, можно сделать китаянкой или негритянкой.

– Меня? Китаянкой? – Павлин налился краской. – И что потом?

– Ничего. Потом отпускают. Иногда увозят куда-нибудь в Перу, в Боливию.

– Вы это делаете насильно?

– Это другая сторона вопроса. К научным исследованиям не имеет отношения.

Павлин молчал. Он уже видел себя китаянкой в Боливии. Перед его глазами возник латиноамериканский пейзаж, кактусы, палящее солнце, пролетающий кондор и он, сгорбленная старая китаянка в широкополой шляпе, плетущаяся по узкой тропинке. Я не мешал. Я ждал.

– Хорошо, я вам отвечу, – вздохнул Павлин.

– Только я хочу вас предупредить: от вашего ответа зависит будущее посла. Если показания не совпадут…

– Я понял. Чтобы они совпали, надо говорить правду.

«Умница!» – подумал я и кивнул.

– Итак, вас интересует, о чем говорил ваш посол с де Микелисом во время их последней встречи?

– Да.

– Посол сказал, что ваше правительство готово прекратить всякую помощь нашим коммунистам и взамен хотело бы получить кредиты, которые будут использованы для покупки в Италии продовольствия.

– И что ваш министр?

– Он спросил, какой кредит хотело бы получить советское правительство.

«Ну и подонки», – подумал я.

– Посол ответил, что этот вопрос могли бы решить компетентные организации.