Последний ход

Дженни осторожно прошлась кисточкой по рассыпанному по бумаге порошку. Учитывая то, что письмо доставила почтовая служба Соединенных Штатов, надежда обнаружить достоверные отпечатки пальцев была призрачной. Криминалист аккуратно разрезала самый край конверта. Удивительно, но он был не самоклеящийся, то есть можно будет проверить полоску клея на наличие слюны и ДНК.

Калхун поставила конверт торчком, и из него выскользнуло письмо. Она несколько раз сфотографировала желтый тетрадный лист в линейку рядом с конвертом, прежде чем развернула его.

Письмо было написано от руки, толстым черным фломастером, вперемежку строчными и прописными буквами. Грубый почерк на первый взгляд совпадал с другими посланиями Самаритянина.

Однако Кейт сразу же почувствовала, что стиль чуть отличается от остальных записок Самаритянина, которые она анализировала.

Кейт!

Твой голос постоянно звучит у меня в голове. И я слышу от тебя только ложь. Ты ошибаешься насчет меня. Я умнее тебя. В скоре будут новые смерти. Я покажу всему миру что ты не Ангел мелосердия.

Самаритянин

– Он говорит, что ваш голос «постоянно у меня в голове». – Рукой в перчатке Мазур взял за край пакет с письмом.

– Самаритянин не первый убийца, обвиняющий меня в своих преступлениях.

Его четкий, смелый почерк говорил о злобе и недовольстве. Она не повинна ни в чем из того, что совершил этот убийца. Абсолютно ни в чем. Однако тяжесть его грехов будет давить ей на плечи до тех пор, пока она его не схватит.

– Грамотность у него сродни моей, – заметила Палмер.

Достав телефон, Кейт сфотографировала записку. Что такого знакомого в очертаниях букв?

– Пусть вас не вводят в заблуждение орфографические ошибки. В подобных письмах они нередко делаются умышленно. «В скоре» написано раздельно, зато «насчет» – слитно, хотя там ошибку сделать проще. Убийца пытается сделать так, чтобы мы считали его малообразованным.

– «Самаритянин» он написал правильно, – заметила Палмер, перечитав послание. – Без словаря я бы поломала голову над этим словом…

Глядя на то, как напарница Мазура перечитывает письмо, Кейт ощутила прилив тошноты.

– Подборка слов напоминает мне Уильяма Болдри, – наконец сказала она.

Калхун сфотографировала письмо и конверт.

– Проверю на отпечатки пальцев.

– Кто такой Уильям Болдри? – спросила Палмер.

Хейден частично справилась с шоком, который испытала, услышав это имя в мастерских, поэтому ей было проще совладать со своим голосом, когда она объяснила, что сделал ее бывший одноклассник.

– Если найдете на письме какие-либо отпечатки, сравните их с «пальчиками» Болдри.

– Когда знаешь, с кем имеешь дело, это существенно облегчает работу, – заметила криминалист.

Кейт сделала еще несколько снимков письма. Отвернувшись от остальных, она изучила ошибки, построение фраз, выбор слов, указывающий на нейтральный диалект.

– Детектив Мазур, вы не могли бы прочитать письмо вслух?

– Конечно, а в чем дело? – спросил тот.

– Его написал мужчина.

– Откуда такая уверенность?

– Предположение, основанное на опыте. В основном выдают очертания букв, очень угловатые. К тому же фломастер сильно нажимал на бумагу.

Мазур прочитал письмо вслух.

Закрыв глаза, Кейт слушала интонации и нюансы его чикагского акцента, естественным образом проникшие в речь.

– Убийца Глории Санчес, произнесший несколько коротких фраз на видеозаписи убийства, говорил без тягучести, свойственной уроженцам Техаса. И в построении фраз в письме также нет намека ни на какой ярко выраженный диалект. Болдри родился в Калифорнии и прожил там до восьми лет, так что его акцент всегда оставался нейтральным.

– Что вы еще видите? – спросил Мазур.

– Единственное предложение с отрицанием – единственное же сложноподчиненное в письме, и в нем нет запятой.

– И о чем это говорит? – спросила Палмер.

– Возможно, убийца делает это бессознательно, сам того не замечая, – ответила Кейт.

– Как это соотносится с остальными письмами Самаритянина? – спросил Мазур.

– Они практически идентичны. Но мистер Норт получил в свои руки два письма и обнародовал их. С ними мог ознакомиться кто угодно.

– Каким образом письма попали к Норту? – спросил Мазур.

– По его словам, он подкупил лаборанта-криминалиста в Миннесоте.

– Или мистеру Норту известно гораздо больше о том, чем занимался его протеже… Быть может, Ричардсон откровенничал с ним, – предположила Палмер. – Судя по вашим словам, он знает много сокровенных деталей дела.

– Вы правы. И он привлек к себе внимание, выложив эту информацию в прессу. После ареста Ричардсона интерес к делу заметно поугас.

– Что вам известно о Норте? – спросил Мазур.