Последний Хранитель

– Павлюк! – воскликнула Маша. – Сейчас, – она взяла свой сотовый и нажала вызов.

– Что? – прищурился Иван Федорович. – Даже так, – качнул он головой. – Ну спасибо. Я потом перезвоню, – и сильно, локтем левой руки ударил рослого блондина в солнечное сплетение. Альберт, мгновенно завернув ему руки, сцепил их наручниками. – В мой номер, – приказал Иванов.

Альберт и еще один затащили мычавшего телохранителя в номер.

– Ты и ты, наверх, в номер Хранителя, – кивнул двоим Иван Федорович.

– А нас там не пристрелит этот специалист? – спросил один.

– Нет, – качнул головой Иван Федорович.

– Сейчас придут двое – сказала Маша. – Они будут в номере напротив.

– А как ты поняла, что это Павлюк? – спросил Леонид.

– Он знал, что я пойду к тебе, – ответила она.

– Значат, он прослушку и поставил…

– Мы уже получили машину с прослушкой, – перебила его Маша. – И на ней отпечатки пальцев Зуева.

– Нормалек, – усмехнулся Суханов. – А ты вообще-то кто? – спросил он раненого.

– Я на Софью Павловну работал, – простонал тот. – На мне уже два трупа, она, сучка, всё равно сдаст.

– Ларионов, – говорил в сотовый Суханов. – Приезжай, киллера взяли. У меня в номере, – усмехнулся он. – И пошли кого-нибудь за сестрой Зуева. Она заказчик.

– Ну и Леня, – качнул головой Ларионов. – Собственно, он тогда единственный понял, что я из милиции, – засмеялся он. – Тьфу ты, черт, – вскочил майор.

– Значит, вот оно как, – обидчиво проговорил Иван Федорович. – А поделиться секретом, что у вас роман, значит, не обязательно для начальника службы безопасности…

– Роман? – переспросила Маша. – У кого?

– Ну, у вас и этого, Хранителя, – удивленно посмотрел он на нее. – А что? Он мужчина молодой.

– Роман, – усмехнулась Маша. – А ведь он действительно мне понравился как человек. Да и как мужчина тоже. Он необычный какой-то, – вздохнув, сказала она. – Хорошо, я вспомнила про фотографию. Борода его делает просто неузнаваемым и страшным, – улыбнулась Маша. – Только глаза хорошие… – прошептала она и засмеялась. – Но он и я – полная несовместимость. Он любит свою жизнь, а я уже не могу без своей. Я думаю об этом, – усмехнулась Маша. – Суханов и я… – она весело рассмеялась.

– Кто-то нас опередил, – качнул головой ворвавшийся в квартиру омоновец. – Пуля в затылок, – присел он около валявшейся женщины. – Все отсюда вон, вызывайте оперативную группу, – кивнул на дверьучастковый, старший лейтенант. – Кто-то оставил окурок около порога, Зуевы никогда подобного не делали. Я бывал у них. Всё время полная чистота и порядок. А кстати, где горничная? – вспомнил участковый.

– Здесь, – услышал он голос. – В туалете. Горло перерезано.

Двое вошли в ванную комнату.

– Горничная, – кивнул участковый.

– Всё, – приказал командир группы. – Вызывай оперов.

Внизу в гараже послышались выстрелы. Коротко простучала автоматная очередь.

Двое парней с пистолетами, присев за «мерседесом», меняли обоймы.

– Не уйдем мы, Кореец, – скрипнул зубами один.

– Пусть попробует взять, – усмехнулся смуглый крепкий длинноволосый парень.

– Может, сдадимся? – вздохнул первый, русоволосый атлет.

Кореец усмехнулся и выстрелил ему в грудь. Потом выстрелил по троим омоновцам около ворот. Один упал. Кореец, взяв из руки убитого ТТ, левой рукой обыскал его, забрал пачку денег и две запасные обоймы. Поднявшись и что-то пробормотав, выскочил из-за машины, стреляя из двух пистолетов, впрыгнул в открытую дверь. Автоматные пули прошили стену слева и справа от двери. Кореец побежал вниз по лестнице, ногой выбил первую же дверь и побежал по длинному узкому коридору. Заскочил в небольшой спортивный зал с бассейном, ринулся к выходу…

– Он вниз ушел, – зло говорил по микрофону рослый омоновец. – Одного убил, троих ранил. С двух рук стреляет, сука.

– Второй где? – перебил голос командира группы.

– Он его убил, – ответил омоновец.

– Кто это? – посмотрел на участкового командир.

– Черт его знает, – пожал плечами тот. – Не было у них никого из мужиков, кроме водителя. Так тот из ментов, наш то есть.

– Где он, гнида? – осторожно осматривая небольшой спортзал, процедил один из четверых омоновцев.

– Потеряли мы его, – доложил по переговорному устройству один из омоновцев. – Он в спортзал вбежал. Бассейн тут, и больше ничего…

– Никого, – доложил другой голос.

Кореец полз по бетонной трубе немного вверх. Остановившись, перевел дыхание, и снова, с трудом отталкиваясь коленями и локтями, пополз дальше. Наклон трубы стал меньше. Снова остановился, тяжело вздохнул. Джинсы на коленях были порваны, колени кровоточили. Он посмотрел вниз и усмехнулся.

– Хорошо, хоть какой-то наклон есть, – пробормотал он. – Темно… Вылезу в кустах, в ста метрах от дома. Догадаться они не могут. Уйду, – кивнул он. – Но стоить это будет гораздо дороже.

– Где он, мать его, – растерянно говорил омоновец.

– Непонятно, – отозвался другой. – Стены все целы. Две двери. Мы следом за ним шли. Минут через пять после него вошли, а он испарился, сучья морда. Куда мог подеваться?