Последний хранитель

— Хорошо. Выведи на экраны, — сказал он.

Экраны немедленно ожили, и на них появился вид Хэвена с дюжины разных ракурсов. Каждое изображение было черно-белым и усеянным многочисленными красными точками.

— Точки — это контрольные чипы сбежавших гоблинов, — пояснил Мейн. — АРК-лайтс способны засечь их излучение, но не могут активировать чипы.

— Но это хорошая новость, — раздраженно заметил Фоули. — Сообщи координаты чипов наземным агентам.

— Точки движутся в беспорядке, но несколько секунд назад все они сменили направление. Одновременно.

Фоули знал теперь, что сделала Опал, и как ее оружие миновало сканеры почтовой безопасности. Она использовала ультразвуковую бомбу.

— И они направляются к моему дому, — сказал он.

— Точно, — нервно сглотнул Мейн. — С максимально высокой для них скоростью. Первая группа прибудет на место менее чем через пять минут.

Эту фразу Мейн договаривал в пустоту, поскольку Фоули в этот момент уже вылетел в дверь, грохоча копытами.

ГЛАВА 13 СЧАСТЛИВОЕ ПОГРУЖЕНИЕ

Поместье Фаул

Майлс Фаул сидел за столом Артемиса в офисном мини-кресле, которое старший брат подарил ему на день рождения. Хотя Артемис утверждал, что кресло сделано на заказ, на самом деле оно было куплено в «Эльф Аральто», знаменитом бутике, который специализировался на красивой и практичной мебели для эльфов.

Майлс понемногу приходил в себя, потягивая свой любимый напиток: сок акай из бокала для мартини. Два кубика льда, и без соломинки.

— Это мой любимый напиток, — сказал он, промокая уголки губ носовым платком с вышитой на нем монограммой — девизом Фаулов: «Aurum potestas est» («Золото — это власть»). — Я знаю это потому, что я — снова я, а не эльфийский воин.

Артемис сидел напротив него в похожем, но большем по размеру кресле.

— Это ты так говоришь, Майлс. Могу я тебя называть Майлс?

— Да, разумеется, — ответил Майлс. — Потому что это я и есть. Ты что, не веришь мне?

— Конечно, верю, малыш. Я узнаю лицо своего брата, когда вижу его.

Майлс покрутил ножку своего бокала для мартини.

— Мне нужно поговорить с тобой наедине, Арти. Не мог бы Батлер выйти на несколько минут? Тут дело семейное.

— Батлер член нашей семьи, и ты знаешь это, брат.

— Это я знаю, — надулся Майлс, — но вопрос щекотливый.

— Батлеру все известно. У нас нет от него секретов.

— Ну, на минутку-то он может выйти?

Батлер молча стоял за спиной Артемиса, слегка согнув руки в боевой стойке, что было совсем несложно с его предплечьями размером с окорок и треснувшими по швам, как старые стулья, рукавами.

— Нет, Майлс. Батлер останется.

— Хорошо, Арти. Тебе лучше знать.

Артемис откинулся на спинку своего кресла.

— Что случилось с берсерком, который был внутри тебя, Майлс?

— Он ушел, — качнул головой младший брат. — Сначала он управлял моей головой, а потом исчез.

— Как его звали?

Майлс закатил глаза, роясь в собственной памяти.

— Э-э… Мистер Гобдоу, я полагаю.

Артемис кивнул так, словно ему было отлично известно, кто такой этот Гобдоу.

— Ах, да. Гобдоу. Я слышал о Гобдоу от наших друзей-эльфов.

— Я думаю, его звали Гобдоу — Легендарный воин.

— Уверен, ему понравилось бы, что ты так о нем думаешь, — хихикнул Артемис.

— Потому что это правда, — сказал Майлс, слегка напрягая губы.

— Это не совсем то, что мы слышали, не так ли, Батлер?

Батлер ничего не ответил и не шелохнулся, но каким-то образом стало понятно, что он согласен с Артемисом.

— Нет, — продолжал Артемис. — Из наших эльфийских источников известно, что этот Гобдоу, честно говоря, был шутом гороховым.

Пальцы Майлса скрипнули на ножке его бокала.

— Шутом? Кто это сказал?

— Все так говорят, — ответил Артемис, открывая свой лэптоп и глядя на экран. — Так сказано в исторических хрониках эльфов. Вот, взгляни сам. Гобдоу Легковерный, так его звали. А в другой статье твоего приятеля-берсерка называют Гобдоу-Вонючка. Полагаю, так могли называть ничтожного человечка, на которого можно было свалить что угодно. У нас, людей, таких зовут простофилями или козлами отпущения.

Щеки Майлса вспыхнули.

— Вонючка? Вонючка, говоришь? Почему это меня… почему Гобдоу называют вонючкой?

— Согласен, звучит не ах, но вообще-то этого Гобдоу считают виноватым в том, что он уговорил своего вождя похоронить целый отряд берсерков вокруг Врат.

— Магических Врат, — поправил Майлс. — Которые защищают эльфийские уровни.

— Так говорили, но на самом деле эти хваленые Врата — всего лишь большая куча камней. Отвлекающий маневр. Берсерки провели десять тысяч лет, охраняя никому не нужные камни.

— Нет, — прищурил глаза Майлс. — Это не так… нет. Я видел Врата в воспоминаниях Гобдоу. Они были настоящими Вратами.

— Гобдоу Легковерный, — мягко рассмеялся Артемис. — Немножко грубо, но это же считалочка.

— Считалочка? — необычайно жестко для четырехлетнего мальчика переспросил Майлс.

— Да, школьная считалочка. Ты что, не слышал ее?

Казалось, что Майлс борется с собственным лицом.

— Нет. Расскажи.

— Хорошо, — Артемис театрально откашлялся. — Слушай. «Гобдоу, Гобдоу, закопанный в земле, лежит он тут и охраняет палочки и камешки, которых никогда не найдут».