Последний кольценосец

(Перед тем как убыть в Умбар, Тангорн устроил прогон ключевой сцены, после чего бесстрастно констатировал:

— Никуда не годится. Ты выдаешь себя каждым взглядом, каждой интонацией; фальшь видна за версту — чтоб распознать ее, не надо быть эльфом, а они ведь куда проницательнее нас... Прости — я должен был сразу догадаться, что эта работа тебе не по плечу. Даже если они сожрут мою умбарскую наживку, ты здесь все равно не сумеешь подсечь рыбину — сорвется.

— Сумею. Раз надо — сумею.

— Нет. И не спорь — я бы тоже не сумел. Чтоб сыграть в такой сцене достоверно, зная при этом всю подноготную, мало иметь стальные нервы: тут надо быть даже не мерзавцем — нелюдем...

— Благодарю вас, сэр.

— Не за что, сэр. Может, ты со временем и сумеешь обратиться в такого нелюдя, но только времени этого нам в любом случае не отпущено. Так что я вижу единственный выход: вставить добавочную прокладку...

— Что-что?

— Это наш сленг. Надо ввести посредника, задействованного втемную... Тьфу... Словом, посредник должен быть уверен, что говорит правду. Причем, учитывая уровень контрагента, это должен быть классный профессионал.

— Ты имеешь в виду барона Грагера?

— Хм... «Соображаешь, медицина», — как говаривал твой сержант.

— И под каким соусом мы его привлечем?

— Под тем, что мы опасаемся, как бы в момент переговоров эльфы не взломали тебе мозги при помощи всяких магически-гипнотических штучек и не превратили обмен в грабеж... Это, между прочим, чистая правда. Да и тебе малость полегче — поделишь с бароном по-братски этот чан дерьма... Как говаривал знаментый Су-Вей-Го: «Честный дележ: у организатора — чистые руки, у исполнителя — чистая совесть».

— А кто он был, этот Су-Вей-Го?

— Шпион, кто ж еще...)

...Клюнуло, когда шел к концу восемьдесят третий день из отпущенной им сотни. Стрелы последних солнечных лучей пронизывали на излете гулкое пространство пустого в этот час Рыцарского зала и, вонзаясь в дальнюю его стену рассыпались оранжевыми бликами; блики были теплыми и живыми — они так и норовили перебраться со стены на лицо и руки изящной девушки в запыленном мужском наряде, которая облюбовала Фарамирово обеденное кресло. «А ведь ее и вправду смело можно назвать девушкой, — заметил про себя Грагер, — хотя по человеческим меркам ей следовало бы дать лет тридцать, а уж сколько ей на самом деле — представить страшно. Сказать, что она прекрасна, — значит не сказать ничего; можно, конечно, описать „Портрет прелестной незнакомки“ великого Альвенди словами полицейской розыскной ориентировки, но стоит ли?.. Интересно, этот доктор Халаддин сумел ее вычислить, как вычисляют даты лунных затмений — ювелирная работа, изюм в сахаре, — но ни малейшей радости по сему поводу не выказал, скорее наоборот; с чего бы это?»

— От имени князя Итилиенского приветствую вас в Эмин-Арнене, миледи Эорнис. Я барон Грагер, вы, возможно, слыхали обо мне.

— О да...

— Эландар передал вам послание барона Тангорна? Эорнис кивнула, а затем извлекла из какого-то потайного кармашка простенькое серебряное колечко с полустертыми эльфийскими рунами и положила его на стол перед Грагером:

— Среди колец, залитых в сургучные печати вашего пакета, было и это. Оно принадлежало моему пропавшему без вести сыну, Элоару. Вам что-то известно о его судьбе... Я верно поняла смысл вашего послания, барон?

ГЛАВА 59

— Вы все поняли верно, миледи. Только давайте сразу расставим точки над "i": я всего лишь посредник, как и мой погибший друг. Наверное, есть способы при помощи эльфийской магии обшарить мои мозги, но только вы все равно не найдете там ничего сверх того, что я и так собираюсь вам сообщить.

— Вы все преувеличиваете возможности эльфов...

— Тем лучше. Так вот, ваш сын жив. Он в плену, но вернется к вам, если мы договоримся о цене.

— О, все что угодно — драгоценности, гондолинское оружие, магические рукописи...

— Увы, миледи: те, в чьих руках он оказался, — не южные маштанги, торгующие заложниками. Они, похоже, представляют разведслужбу Мордора.

Она не переменилась в лице, но тонкие пальцы ее до белизны сжали подлокотники кресла.

— Я не стану предавать свой народ ради спасения сына!

— И вы даже не хотите узнать, какая малость от вас требуется?

И когда по прошествии вечности, спрессованной в пару секунд, она ответила: «Хочу», Грагер, имевший за плечами десятки вербовок, безошибочно понял — игра сделана; дальше уже дело техники, эндшпиль при лишней фигуре.

— Итак, некоторые привходящие обстоятельства. Элоар отбился от своих и заблудился в пустыне; когда его нашли, он умирал от жажды, так что мордорские партизаны для начала просто спасли ему жизнь...

— Спасли ему жизнь? Эти чудовища?