Последний кольценосец

— Чем же это вы лучше прочих?

— Возможно, тайная стража совершила некие действия, которые вы сочли оскорбительными для вашей чести. В таком случае лейб-гвардия Его Величества — в моем лице — приносит вам глубочайшие извинения и гарантирует, что ничего подобного не повторится, а виновные будут строжайше наказаны. Тогда мы могли бы счесть весь этот досадный инцидент исчерпанным.

— Рыбка задом не плывет, лейтенант. Мы с Ее Высочеством решили или выйти из форта свободными людьми, или умереть.

— Вы не оставляете мне иного выхода, кроме как разоружить вас силой.

— Валяйте, лейтенант. Только аккуратнее — а то ненароком порежетесь...

На сей раз натиск был более серьезен. Однако до тех пор, пока обе стороны не переступили некую грань, преимущество оставалось на стороне четы князей Итилиенских: Йовин с Фарамиром без особых колебаний наносили противникам колющие удары по конечностям, на что те пока не решались. Спустя небольшое время в рядах нападающих было уже трое легкораненых, и атака захлебнулась: дунаданы действовали вяло и все чаще оглядывались на своего лейтенанта — скомандуйте же хоть что-нибудь внятное, черт побери! Рубить их или как?.. Люди из тайной стражи предусмотрительно заняли позиции в задних рядах, предоставив всю инициативу (и ответственность) сэру Элварду, поскольку ситуация очевидным образом складывалась так, что куда ни кинь — всюду клин.

И вот, когда Фарамир уже мысленно поздравлял себя — как удачно они выигрывают время для Цэрлэга, — тот внезапно возник рядом с ним, сжимая в руке ятаган, и произнес совершенно безжизненным голосом:

— Там новенький умбарский замок, принц, — мне его не открыть. Так что сдавайтесь, пока не поздно.

— Поздно, — отрезал Фарамир. — Можем мы как-то спасти жизнь вам, Цэрлэг?

— Навряд ли, — качнул головою орокуэн. — Меня-то уж точно в плен брать не станут.

— Йовин!..

— Мы предстанем перед Мандосом рука об руку, милый, — что может быть замечательнее!

— Ну, тогда хоть повеселимся напоследок. — С этими словами Фарамир бесшабашно двинулся на строй Белых, как раз туда, где стоял сэр Элвард. — А ну держитесь, лейтенант! Клянусь стрелами Оромэ, мы сейчас забрызгаем своей кровью весь камзол вашего хозяина — да так, что ему вовеки не отмыться!

А когда зал наполнился звоном и воинственными кликами (теперь рубка пошла так, что ясно было — вот-вот появятся первые покойники), откуда-то сзади, от северной лестницы, донесся голос — вроде бы и негромкий, но разом проникший в сознание всех сражающихся: «Остановитесь все! Фарамир, прошу вас, выслушайте меня!» Было в этом голосе нечто такое, что схватку и вправду как бы приморозило на несколько мгновений, и Гепард (в плаще с чужого плеча, опирающийся левой рукою на что-то вроде костыля, а правой — на плечо сержанта Белых) достиг середины зала. Он остановился посреди всеобщего оцепенения, и тогда вновь прозвучал его повелительный голос: «Уходите, Фарамир! Быстрее!» Брошенный рукою капитана небольшой блестящий предмет несильно ударил в грудь Цэрлэга, и сержант с изумлением подобрал с пола хитрый двухбородочный ключ от умбарского замка...

Вот тут-то оцепенение разом кончилось! Фарамир с Йовин, следуя команде орокуэна, мгновенно сместились назад, к двери, сам он опять шмыгнул в погреб, а сэр Элвард, до которого наконец-то дошла суть происходящего, воскликнул: «Измена!! Они же сейчас уйдут по подземному ходу!» Пару секунд лейтенант обдумывал ситуацию, а затем принял окончательное решение и, указывая на принца мечом, прокричал сакраментальное:

«Убейте его!!» Тут уж все пошло серьезней некуда. Сразу стало ясно, что Йовин, во всяком случае, больше пары минут никак не продержится: девушка, надо заметить, фехтовала превосходно, как бы не лучше принца, просто трофейный дунаданский меч был ей не по руке — тяжел. Оба уже заработали по касательному ранению (он — в правый бок, она — в левое плечо), когда сзади раздалось:

«Путь свободен, принц! Отступайте по очереди — в проход между бочками. Вещмешок у меня!»

Несколькими секундами спустя принц, вслед за Йовин, оказался в погребе. Стоя на пороге, он нанес удачный встречный удар наседавшему на него дунадану, после чего сумел разорвать дистанцию и теперь быстро пятился в темноту, в узкую щель между поставленными друг на дружку — в три ряда — пустыми бочками. «Быстрее, быстрее!!» — раздался (как ему показалось — откуда-то сверху) голос Цэрлэга. В проходе уже появились Белые — их силуэты четко выделялись на фоне освещенного дверного проема, как вдруг спереди раздался глухой деревянный грохот, похожий на обвал, и наступила полная тьма — от входа не пробивался уже ни единый лучик. Фарамир замер было в растерянности, но тут рядом с ним откуда-то возник орокуэн, схватил за руку и потащил во тьму; плечи принца задевали за стенки прохода, сзади раздавались вопли и ругательства дунаданов, а спереди, из темноты, их тревожно окликала Йовин. «Что это там случилось, Цэрлэг?» «Ничего особенного: просто я раскачал бочки верхнего ряда, обрушил их вниз и завалил проход. У нас теперь не меньше минуты форы».