Последний контакт 2

— Амальгит, как я уже говорил, способен выполнять различные функции — от защитной до энергетической. Одной из причин использовать именно эту технологию в космосе была способность амальгита аккумулировать в себе энергию, распределять ее и перенаправлять туда, где она требуется. Скажем, большая часть энергии сейчас направлена на сохранение целостности корпуса корабля. Был мощный взрыв, корабль получил повреждения, но амальгит справился. Но вместе со взрывом произошел и мощнейший электромагнитный импульс, который привел к каскаду критических ошибок и потере связи. Вышли из строя все стандартные батареи и генераторы. Сработала защита реактора, и он был заглушен. Больше информации я дать тебе не могу. Скажу только, что энергии, накопленной амальгитом, хватит для поддержания работоспособности занятых капсул.

— Почему же моя капсула не сработала?

— Для поддержания анабиоза требуется гораздо меньше энергии, чем для введения в него. Твоя капсула просто не запустилась. Один из техников понял это и бросился к тебе на помощь, понимая, что связь может пропасть и ты задохнешься.

— Тот, что лежал рядом с моей капсулой… — прошептала Мирская озадаченно.

— Да, он успел в самый последний момент. Затем произошла катастрофа, пропала связь со Сцерном, и его аватар отключился.

Валерия была потрясена. Ее жизнь действительно висела на волоске, и если бы не тот ваэрр, точнее, его аватар, она бы сейчас… Девушка помотала головой — думать о таких ужасах не хотелось. Кроме всего прочего, ей пришла в голову еще одна мысль:

— Стой, а как же мы погрузим аватаров в капсулы, если ты говоришь, что они не станут работать? — тут Мирская сощурилась и пристально поглядела в потолок, откуда исходил голос. — Или энергии не хватило исключительно для моей капсулы? Признавайся, подлец, ты чуть не угробил меня? И сделал это намеренно?

— Не понимаю твоего недовольства. Эмоции землян не просто считывать, я только учусь этому.

— Ты говоришь, что мы спасем твоих аватаров, железяка ты бездушная, однако меня ты не пожалел! А теперь еще и о помощи просишь?!

— Я по-прежнему не понимаю твоего негодования. Когда я просил помощи с аватарами, я не имел в виду их погружение в гибернаторы.

— А что же ты имел в виду? — удивилась Мирская. — Ты же сказал, что мне нужно позаботиться о них…

— Позаботиться об их телах, пока они еще представляют биологическую ценность и не начали умирать и разлагаться.

— Что??? — до Мирской начал доходить смысл сказанного, и Добряк не стал тянуть с ответом.

— Я имел в виду не гибернаторы, а утилизаторы. Из их тел приготовят пищевую смесь для новых аватаров. Они смогут продолжить полет после восстановления связи со Сцерном.

— Жуть какая… Вы же каннибалы! — Валерию действительно смутил суровый порядок вещей на корабле ваэрров. Как ни крути, но, если говорить о морали, разница с людьми была запредельной. Причем Валерия не смогла бы сразу сказать, в какую именно сторону они ушли — в худшую или в лучшую. Все было слишком уж относительным. Приходилось учитывать менталитет этого народа.

— Не вам судить о наших моральных устоях. Помнишь, что говорил тебе техник? Схожие проблемы имеют схожие решения. Не вы ли отправляли своих репликантов — точные копии людей — в полет, заведомо обрекая их на жизнь и смерть в одиночестве? Причем смерть, заметь, не от старости. Как правило, первые межзвездные экспедиции всех разумных рас заканчивались гибелью экипажей.

— И много ты знаешь примеров межзвездных экспедиций?

— Помимо собственной истории?

— Да.

— Нам известны более сотни разумных рас в нашей части галактики. С двумя десятками из них мы имели прямой контакт. Многие из них делились своей историей. Первые шаги во вселенную всегда сопровождаются падением.

— Ясно.

Мирская задумалась. А ведь человечество действительно делало первый шаг во вселенную не своими силами. Бесспорно, своим умом, но отнюдь не своими силами. Первыми, кто мог дотянуться до иных миров, были наши ИИ и репликанты. Не ученые, не космонавты, а искусственно выведенная жизнь. А встречают, как говорится, по одежке. Что могли наши инопланетные собратья по разуму подумать о землянах, столкнувшись, скажем, с «Осирисом»? Что люди — довольно жесткие ребята. Чтобы не рисковать собственными задницами, они послали в глубокий космос своих клонов. Собрались, приняли волевое решение о том, что искусственно выращенный человек человеком не является, а, стало быть, его не жалко, и отправили этого недочеловека испытывать на собственной шкуре условия пребывания на малоизученных планетах. Если смотреть на этот вопрос под таким углом, становилось понятным, почему Добряк и ваэрры, встретив реальных представителей человечества, отнеслись к ним столь настороженно. Мало ли, насколько вообще люди в итоге окажутся беспринципными. Если они так сурово обходятся со своими же соплеменниками (пусть и выращенными в пробирке), где гарантия, что к инопланетным расам они будут относиться иначе? И плевать, что сами они избрали по сути такой же путь — это всегда «другое».