Последний контакт

Все, кто был на мостике, синхронно повернули головы в указанном направлении, но ничего там не увидели. Люди начали озираться по сторонам. Пусто. Везде, куда падал взгляд — лишь мёртвая пустота космоса и слабое мерцание знакомых созвездий. Сопкин проверил радар — тоже пусто.

— Стойте! — вновь сказал Корнеев. — Пропали цифры.

Все опять посмотрели на приборы, на которых теперь отображались привычные для космоса сотые доли гравитационных колебаний, вызванных, по-видимому, самим «Осирисом» и «Марком-10».

— И что это было? — не понял капитан.

— Может, всё-таки приборы барахлят? — предположила Алла.

— Раньше такого не было, — ответил Корнеев.

— До сего дня мы не терпели бедствие, — возразила Алла Марр.

Первым из оцепенения вышел капитан.

— В любом случае, была аномалия или нет, нам это никак не поможет. Давайте-ка вернём ребят.

— «Марк-10», это платформа. Вы меня слышите?

— Да, Сергей, мы на связи, — ответила Алла Марр. — Закругляйтесь. Мы ждём вас на борту.

— Тут что-то происходит.

Капитан насторожился.

— Что там у вас, платформа?

— Загрузка данных с «Осириса» пошла заново.

— И что ты для этого сделал?

— В том-то и дело, что ничего. После этой аномалии у нас внезапно погасли все приборы, а через секунду всё запустилось и теперь идет загрузка данных. Уже 99, нет 100 %. Пошли какие-то цифры! Стоп… (помехи), она… (помехи)…лась! Повто… (помехи).

— Платформа?

В эфир прорывались какие-то помехи, голос Вершинина захлебывался в их треске.

— Платформа? — повторила Алла. — Сергей, что у вас происходит?

— … лась. Повторяю! Шлюзовая камера открылась! — кричал радостный голос Вершинина. На этот раз пилота было слышно отлично.

— Так, платформа, — вмешался капитан, — не предпринимать никаких действий! Повторяю, не предпринимать никаких действий!

Сопкин развернулся к Алле Марр и Корнееву:

— Так, и что делать будем?

— А что мы до этого планировали делать? — недоуменно спросила Алла Марр.

— Мы ребят на разведку послали.

— Ну, так у них все получилось! — констатировал Корнеев. — Раз шлюзовая камера наконец открылась, пусть облачаются в лёгкие скафандры и проникают внутрь.

— Ну да, — согласилась Алла, — мы для того их и послали.

Сопкина что-то тревожило, но он не смог бы объяснить природу этого чувства. Все эти странности с «Осирисом», его нежелание пускать чужаков к себе на борт, а теперь ещё и эта странная гравитационная аномалия. Вдруг это ловушка? Но он не мог озвучить эти опасения. По сути, у них не было никакого выбора. Им нужен был «Осирис», а для этого нужно было понять, что там происходит.

— Так, платформа, — наконец решился капитан, — действуйте по плану. Проникаете внутрь, осматриваетесь, собираете данные и бегом обратно!

— Принято. Приступаем.

Уже через десять минут Медведев и Вершинин, облачённые в лёгкие скафандры, стояли посреди шлюзовой камеры «Осириса» и ждали, когда автоматика выровняет давление. Гравитации на борту корабля не было, разведчикам пришлось активировать магнитные подошвы.

— Тебе страшно? — спросил Медведев.

Сергей фыркнул, словно каждый день за завтраком вламывался в законсервированный необитаемый звездолёт, застрявший в двух световых годах полёта от Земли.

— Спросишь тоже… — а потом добавил уже серьёзным тоном. — Пипец как страшно, Медведь. А тебе?

— У меня живот крутит. У меня всегда так, когда волнуюсь.

Вершинин издал нервный смешок:

— Медвежья болезнь?

— Очень смешно, — Виктор с укором посмотрел на друга и понял, что тот просто пытается снять стресс. — Как думаешь, там сортир есть?

Мужчины помолчали секунду, а потом, не сговариваясь, расхохотались.

— Прикинь, Медведь, ты будешь первым, кто засрёт им тут всё. Что о тебе искусственный интеллект подумает? Пятнадцать лет никто на борту сортиром не пользовался, и тут ты со своими коликами.

— Ребят, вы же понимаете, что мы тоже в эфире? — голос Аллы Марр отрезвил разведчиков, и те синхронно подобрались. Но не прошло и двух секунд, как оба вновь расхохотались.

— Так, капитан у микрофона, — вмешался Сопкин. — Я ценю вашу стрессоустойчивость, но нельзя ли посерьёзнее?

— Извините, кэп, — ответил за двоих Вершинин. — Мы постараемся.

Давление между тем выровнялось. На внутренней переборке шлюза загорелась зелёная полоса, послышался характерный механический звук: гермодверь была разблокирована.

— Входим, — тихо сказал Вершинин и, потянувшись к ручке, толкнул дверь от себя. Та поддалась.

— Почему так темно? — спросил Медведев, перешагивая порог.

— А кому тут свет нужен? Миссия же беспилотная, — ответил ему Сергей и включил налобный фонарь.

Мужчины вошли в отсек и заперли за собой гермодверь. Знакомая полоска загорелась красным. Первым делом Вершинин проверил атмосферу станции.

— Кислорода всего пять процентов, — доложил он, — остальное азот.

— Странно, что тут вообще есть кислород, — удивился Медведев, обводя небольшой отсек светом налобного фонаря. — Он же тут никому не нужен.

— Действительно, странно, — согласился Сергей, подходя к стене, на которой обнаружил стандартный терминал управления. — Давай посмотрим, что у нас с питанием.