Видя, как на меня направляется множество стволов, я хищно улыбнулся и слегка вытянув руки в стороны, обратился ко тьме внутри себя, спуская Жнеца с поводка.
— Да примет Смерть ваши души. — холодно произнёс в микрофон брони и мой голос эхом отразился по всей территории особняка.
***
Константин боялся. Боялся, как никогда прежде! Совсем недавно он стал слугой клана Захаровых. Одного из сильнейших кланов Российской Империи. Почёт, гордость, уважение… Всё это открылось Константину в полной мере.
Всю свою жизнь он тренировался, чтобы стать сильнее и пройти отбор в гвардию этого клана. 100 человек на 1 место. Таков был жестокий и беспринципный отбор. Но Константин прошёл его!
Вот только, радость от того, что жизнь стала лучше, омрачилась войной. Буквально час назад, на квартал напали люди клана Долматовых. И хоть бойцы Захаровых ожидали этого, атака Долматовых была молниеносной.
Константин слышал, что глава его клана выходил на связь с главой Долматовых, предлагая им договорится. Парни из его отряда говорили, что их глава держит наследницу Долматовых в заложниках. Но Константин не верил, потому что это бесчестие! Его глава никогда бы так не поступил!
Именно поэтому он хоть и боялся, но был готов. Его вера в правое дело и в свой клан была непоколебима.
И он не пропустит в дом главы ублюдка, на которого указывает дуло его автомата.
Он смотрел в жёлтые визоры технологичной брони, в которой признал "Перун-35". Такой брони не было на вооружении у их клана, а значит, это враг!
Вот только, почему-то, видя этого незнакомого врага, Константин ощущал, как с каждой долей секунды его сердце начинает стучать всё медленнее. Пот, градины которого скопились на лбу, стал стекать по лицу и падать на землю. Руки, державшие автомат мелко задрожали, а в душе стал зарождаться не страх… А нечто, более глубинное.
— Да примет Смерть ваши души. — услышал Константин полный холода и отрешённости голос, от которого его сердце пропустило удар.
А потом, доля мгновения, вспышка и боль.
Она не была такой, какую ощущаешь после тренировки или после ранения. Нет, это была иная боль. Она разрывала саму суть Константина и его душу.
Он слышал, как кричат его сослуживцы. Их вопли заполняли его разум, отдаваясь хором голосом. Его глаза видели, как руки, что ранее держали автомат, покрываются тёмным пеплом. Константин более не чувствовал их…
Терпя невыносимую, сжигающую саму душу, боль, он поднял свои карие глаза и посмотрел на идущего в его сторону незнакомого врага.
Тёмно-серое пламя струилось за его спиной, стекая с рук и выжигая всё на своём пути. Вся территория особняка правящего рода полыхала, словно на земле распростёрся ад.
Высокие стены территории особняка будто таяли. Трава иссыхала. Деревья сжигались в пепел. Броня бойцов и его друзей плавилась, превращая их тела в смесь металла с кровью и костями.
Казалось бы, что сама земля пылала и страдала от той силы, что исходила от незнакомца. Незнакомца, за спиной которого, Константин видел теперь не только пламя, но и три огромных тёмно-синих круга. Они сияли подобно свету рождённой звезды, а внутри них вращалось 4 незнакомых юноше знаков, похожих на руны.
Вопли умирающих становились невыносимы, как и боль Константина, душа которого тлела мелкими углями. Он чувствовал, как умирает он и как умирают те, кто буквально недавно стал его товарищами и друзьями. Остатки его разума не понимали, как незнакомец буквально за считанные секунды уничтожил их отряд.
«
Запах крови, раскаленного металла и пепел забивали нос юноши, глаза которого не отрывались от идущего в его сторону незнакомца. Каждый его шаг продавливал землю, образовывая в ней небольшие кратеры и заставляя пламя буйствовать, вырываясь за территорию особняка.
Константин не хотел умирать. Он желал жить. Хотел жениться. Хотел завести детей и сделать жизнь своей семьи счастливой. Но больше всего он хотел осуществить мечту и вылечить маму от болезни…
«
Чувствуя, как сознание покидает его, Константин закрыл глаза и стал падать в темноту, держа в голове образ матери. И последнее, что он услышал перед тем, как этот образ растворился, был хриплый смех самой Смерти, на смену которому пришёл холодный и пробирающий до костей голос:
— Передай ей привет, будущий брат.
***