Последний Контракт. Том 4

Мощь вырвалась из моего тела несокрушимым потоком, а давление Жнеца накрыло место, где мы стояли. Я видел, как с каждой секундой бледнел мужик, а в его глазах зарождался весь ужас.

— Что здесь происходит?! — вновь крикнули из толпы, только на этот раз голос был более молодым.

Да что б тебя! Это сюр какой-то...

Толпа расступилась и из неё вышел парень, одетый в полевую военную форму без шевронов и знаков отличия. Парень, в точности похожий на моего сына...

— Ваше высочество... — вздохнул Соколов, поморщившись.

— Я смотрю, — улыбнулся Илья, окинув картину боя и замерших на одном месте идиотов, одним из которых был я. — У вас здесь весело. Юрий, я так понимаю, это мой провожатый? — указал он рукой на меня.

— Всё верно.

Более не говоря ни слова, Илья пошёл ко мне, взмахом руки оставив телохранителей за спиной. Мы к тому времени уже разошлись со Святославом и я вернул руке прежний вид.

— Илья, — протянул цесаревич мне руку, чем вызвал удивление у толпы.

— Виктор Беркутов, — ответил я, аккуратно поживая в ответ и ощущая теплоту ладони.

Те же глаза, и то же самое лицо. Характер правда другой... Мой сын был более закрытым и скупым на эмоции.

— Наслышан от тебе, — кивнул он, а после обратился к Святославу. — Князь Севастьянов, я лично разберусь во всей возникшей ситуации и приму меры в отношении того, кто затеял весь этот сыр-бор.

Мужику на это оставалось только кивнуть и поджать губы. В целом, я могу его понять... Только вернулся с боевых действий и ещё не отошёл, а тут его родню обижают. Хотя... Плевать я на него хотел.

— Идём, Виктор, — махнул цесаревич. — Пообедай со мной и расскажи о себе. Теперь мы в одной лодке и я думаю, нужно хорошо познакомиться.

С этими словами, Илья двинулся к своим телохранителям, а я с трудом подавил тяжёлый вздох. К тому жизнь меня явно не готовила...

Глава 23

— Знаешь, Виктор, — проговорил цесаревич, задумчиво рассматривая креветку, проткнутую вилкой. — Из всех людей, которыми когда-либо интересовался мой отец, и я в частности, твоё личное дело было самым интересным и полным загадок.

Я внимательно слушал его, краем глаза наблюдая за отрядом телохранителей, что примостился за столом в другом ряду. Больше никого из бойцов в столовой не было, а стоявшие за раздачей повара перешёптывались и удивлённо смотрели на Илью. Похоже, в их головах до сих пор не мог уложится факт, что сын императора прибыл в самый очаг войны.

— Больше всего меня интересовало две вещи, — закинул он креветку в рот, медленно её жуя и смотря на меня. — Первая: Откуда у бывшего простолюдина артефакт души? Лишь самые известные и сильные члены родов и кланов, обладают подобным. Князь Долгоруков, например, владеет кастетами, что усиливают его дар огня. Пожарский же, тоже, кстати, князь, обладает мечом, способным разрезать всё, что угодно. И это лишь два примера...

Которые ты так легко мне слил. Не поверю, что это общедоступная информация. Хотя, конкретики же никакой не было, а просто указанный факт, что артефакты глав этих двух родов, способны на подобное. Но зачем Илья сказал это?

— Но вот твой топор... — причмокнул он губами, напрочь отбросив этикет. — Все те, кто когда-либо ощущал на себе его силу и выжил при этом, а таких было не много, говорили, что от него веет холодом смерти и отчаянием. Будто сама зима вгрызалась в их души, забираясь в самые потаённые уголки и пробуждая страхи, которые были давно позабыты. До сегодняшнего дня, — хмыкнул он, отпив чай. — Я думал, что это просто, — покрутил он бокалом. — Байки. На пороге смерти люди могут придумать всякое и померещиться им может всё, что угодно. Так было... да... До сегодняшнего дня.

Стоило рту цесаревича закрыться, его глаза вперились в меня, будто сканируя и пытаясь увидеть нечто лишь ему одно известное.

До этого момента, я думал, что все мои мысли об императорской семье, которая в точности похожа на мою, были своего рода надеждой. Той соломинкой, позволяющей мне цепляться за некий якорь своего сознания. Теперь же, я вижу, что сидящий передо мной парень ничего общего не имеет с моим настоящим сыном. Ничего общего, кроме внешности. Их мышление, характер, повадки, мимика и прочее... Всё это отличается в корне.

— Знаешь, что самое забавное? — ухмыльнулся он и сделал очередной глоток, а я молчал и слушал. — Моя бабушка рассказывала мне о некоем человеке. Превосходном кузнеце и артефакторе, чьи работы славились на весь мир, а его талант так никто и не превзошёл в этом столетии. О кузнеце с берегов Греции, живущим в Афинах и создавшим для тамошнего царя копьё, позволяющее повелевать небесами и молниями. Можешь в это поверить?

— Могу, — только и ответил я.

О копье, которое в своих старых руках сжимает царь Алексиос, знает каждая сутулая собака, у которой есть доступ в интернет. Он даже с помощью него двадцать лет назад потопил целый флот Итальяшек, решивших проверить греков на прочность. Та история мощный резонанс вызвала, но улеглась достаточно быстро по необъяснимым причинам.